Эта способность к ассимиляции имеет в качестве противоположной стороны способность к дифференци-ровке, что также следует из опытов с условными рефлексами, когда животное, например, приучается реагировать не вообще на звук какого-либо звонка, но только на определенную интенсивность, высоту или тембр звука. Здесь также речь идет не о способности одной реакции внешним образом заменить другую, как если бы они с самого начала были противоположными, но о структуре, которая изменяется таким образом, что благодаря процессу торможейия, раздражитель, вначале действующий в целом, становится простым фоном, на котором выделяется одно из его отдельных свойств, ставшее единственно эффективным. Эта способность к различению, делающая условные рефлексы средством более избирательного или более точного приспособления к среде, зависит, согласно Павлову, от физиологических законов работы коры головного мозга, анализирующего воспринимаемые раздражения в бесконечно изменяющихся условиях. Фаза дифференцировки, следовательно, непосредственно дополняет фазу, соответствующую глобальному стремлению вторгнуться в среду и ассимилировать се, источником которого является жизненная потребность. Именно благодаря чередованию этих фаз функция приобретает свою полезность и свое значение. Исследования у детей условных рефлексов, игнорирующие их интимную связь с чувством партиципации и симпатии, могут привести лишь к изнурительным опытам и бесплодным ухищрениям.

Раздражитель может также служить моделью для реакции. Это явление называется подражанием. К нему может быть применена схема, характерная для условных рефлексов, несмотря на разницу их уровней, аспектов и механизмов. Подражание традиционно описывается как согласование элементов, прежде существовавших раздельно: образов, источник которых находится вне субъекта, и движений. Но такой тип подражания является более или менее поздним. Подобные структуры скорее являются результатом сложной внутренней переработки, чем внешней совокупностью элементов. Подражание в истинном значении этого слова становится возможным лишь с момента, когда ребенок начинает выделять себя из окружающей среды, когда он становится субъектом. Доказательством этого является речь ребенка, в которой подражательная ассимиляция себя с окружением и интуитивное понимание речевых форм и значений намного предшествуют их правильному употреблению и появлению личных местоимений. Несомненно, время скрытой подготовки нового типа имитации не для всех объектов подражания оказывается таким длительным. Оно изменяется в зависимости от участвующих функций или механизмов. Оно может не превышать нескольких часов или даже нескольких минут, если дело касается нового варианта уже знакомых действий. Но координация характерных особенностей объекта и имитирующих движений уже предполагает наличие намерения и некоторое предвосхищение основной структуры этой координации.