При изучении причин нервной анорексии младенцев выявлен ряд специфических черт поведения их матерей [121]. При наблюдении за процессом кормления 72 детей через односторонний экран выявлено, что ряд матерей не различают подаваемых ребенком знаков «голода» и не могут адекватно на них ответить. Было, в частности, замечено, что матери детей, страдающих инфантильной анорексией, в 75,6 % случаев неадекватно реагируют на «пищевые» крики, вокализируемые их детьми [57]. Такие матери не могут справиться с кормлением детей. В их отношении к младенцам отчетливо преобладают агрессивные тенденции — раздражительность, недовольство и негодование.

Некоторые матери, напротив, не замечают признаков насыщения и продолжают насильно кормить, что вызывает сопротивление ребенка. Точно также не знают о пищевых потребностях своих детей психически больные матери.

Проблемы с кормлением чаще возникают в семьях, где старшие дети страдали пищевой аллергией, и мать после рождения находилась в состоянии тревожного ожидания заболевания ребенка. Однако участие отца в уходе за ребенком и его кормлении снижает у матери тревогу.

Выделены этапы детско-материнских отношений при инфантильной анорексии [120]. По мере развития младенческой анорексии в системе мать-дитя отношения изменяются от диадической реципрокности к диадическому конфликту и, далее, к борьбе за контроль приема пищи, которая заканчивается «сделкой» и материнским «невмешательством». Иными словами, мать или справляется с отказом ребенка от пищи, или патологический стереотип пищевого поведения у него закрепляется.

О распространенности ранней детской анорексии говорят следующие данные. При обследовании 359 детей в возрасте от 6 до 36 мес на значительные затруднения при кормлении в возрасте 6 мес указывали 6 % матерей, о пищевых прихотях — 12 %. В возрасте 12 мес эти соотношения не изменяются, а в возрасте 18 мес возрастают до 24 % и15 % соответственно. В 36 мес ранняя детская анорексия отмечается уже у 34 % всех детей, а пищевые прихоти — у 23 % [135].