Если такие родители расходятся, то эта оборона под давлением послеразводного кризиса может быть сорвана. Эти дети представляют собой кажущуюся парадоксом картину развития агрессии не только против матери, но одновременно и против отца, при определенных обстоятельствах отказываясь от посещений (СНОСКА: Отказ от отца может иметь также и другие причины (ср. гл. 9.2, 10.1, 10.2)).

Другой вид агрессивного триангулирования выявляет себя, когда ребенок на втором и третьем году жизни в целях освобождения от связи с матерью берет себе примером отношения матери и отца, несмотря на то что эти отношения имеют очевидно агрессивный характер. В то время как при нормальном триангулировании, в котором отношения матери и отца выступают как пример возможности автономных любовных отношений к матери и таким образом защищают стремление ребенка к автономии, в этом случае именно агрессивность отца становится примером освобождения от связи с матерью. Идентификация с отцом дает этим детям силу направлять свою агрессивность на мать. Это отражает предпочтение стратегии отграничения себя от матери в конфликтах "фазы нового приближения". Таким образом, агрессивность, направленная против матери, служит защитой от страхов нового воссоединения с нею и, кроме того, параллельно ощущение автономии в высокой степени делает возможным нарцисстическое удовлетворение, если агрессивность в психическом репертуаре таких детей занимает значительное место. Конечно, ценой этому является то, что разделение репрезентации себя и объекта, доброго и "злого" лица объекта должно каждый раз создаваться заново путем агрессивных поступков, и возникающее таким образом агрессивирование объектоотношения к матери задерживает или вообще срывает завершение процесса индивидуализации и вместе с тем сепарации и интеграции предам-бивалентных (расслоенных) репрезентаций себя и объекта.

Как те дети, чья индивидуализация осталась незавершенной по причине отсутствия третьего объекта, так и эти дети тоже демонстрируют очень агрессивное отношение к матери. Но оно не носит панического характера, как у первых, не направлено оборонительно по отношению к (в настоящий момент) пережитой эксистенциальной угрозе со стороны "злого" объекта, а наоборот, производит наступательное, "зрелое" впечатление, напоминает карикатуру мужского доминантного поведения и часто скрывает заметное удовлетворение, получаемое от умаления матери и власти над нею. Поскольку в этом виде агрессивности речь идет о симптоме в другом смысле, что называется, о подсознательной защите от страха при одновременном удовлетворении — здесь нарцисстических — потребностей, у этих детей появляется необходимость образования также и других симптомов. К тому же агрессивное поведение, имеющее тенденцию к обобщению, выступает и в других ситуациях, в которых дело касается автономии и власти, и не только против авторитетных персон (объектов перенесения), а также против равнозначных конкурентов. (Но не каждое агрессивное соизмерение себя с другими обязательно должно истекать из агрессивного триангулирования.)