В то же время большинство матерей находится в таком напряженном психическом состоянии, что ни в чем так сильно не нуждается, как в детях, способных к благоразумию, кооперированию, душевному равновесию, контролю над своими запросами, в детях, которые приносят радость. Мать и ребенок, таким образом, ждут друг от друга того, чего они не могут дать. Происходит обратное: никогда раньше мать не была столь не способна проникнуться интересами ребенка, как сейчас. И никогда раньше, может быть, за исключением первых двух лет жизни, ребенок не требовал так много душевного равновесия от матери.

На таком противоречии основательно зиждется динамика послеразводного кризиса у многих детей. Это ведет к обремененным тяжелыми последствиями изменениям представлений ребенка о материно так называемой материнской репрезентации объекта (СНОСКА: К понятию "репрезентации объекта" ср. экскурс на с. 97). Подобное представление в силу впечатлений о разводе, итак, уже получило трещину. Какую-то долю уверенности, приобретенной ребенком за первые три года жизни, в том, что мать (и отец) всегда стоят на его защите, никогда его не покинут, даже если они на какое-то время уезжают или сердятся на него (константа объекта), долю этой уверенности ребенок теряет. Он не может себе представить, как такая "в основном хорошая мама" может так поступить по отношению к нему — отнять у него отца или его отнять у отца, наказать его столь жестоко за его (злые) фантазии. Если в результате такого сомнения дело доходит до агрессивного обострения отношений матери и ребенка, то появляется опасность, что мать может потерять в глазах ребенка ее субстантивные материнские качества, а именно — способность чувствовать ребенка, придти к нему на помощь, когда он в ней нуждается. Собственные проблемы матери, из-за которых она поступает не так, как обычно по отношению к ребенку, а порой уж и совсем необычно, приводят к тому, что ребенок свою мать "перестает узнавать". Таким образом, она подтверждает — в психологическом смысле — опасение, которое после развода было латентным: после отца потерять также и мшпьЛИначе говоря, как у Рихарда (с. 85 L— и далее), она остается вполне досягаемой реальной персоной, но лучшая ее часть, которая и делала ее матерью, представляется ребенку утраченной.