Особую группу концепций и представлений о мироздании составляют те, которые утверждают, что миром управляет сам человек. Их мы рассмотрим несколько позже.

Наконец, остановимся на представлениях о мире, отрицающих всякую закономерность в нем, утверждая тем самым господство Хаоса и неосмысленной случайности. С этой точки зрения наблюдаемые в мире закономерности — всего лишь мгновения порядка в стихии хаоса, который, по теории вероятностей, не только может, но и должен время от времени принимать форму закономерности.

Заметим сразу, что представления этого рода встречаются в истории культуры нечасто. Это объясняется как тем, что в эмпирической жизни закономерности бытия все-таки проявляются достаточно постоянно и тем самым препятствуют созданию таких концепций, так и тем, что в человеке культурном очень сильна потребность упорядочивать мир и приводить его хоть в какую-то систему — и для практически поведенческой деятельности, и для душевного комфорта: ведь с убеждением о хаосе и бессмысленности жизни жить несравненно труднее, а уж о достижении счастья можно, вероятно, вообще забыть. По этим же причинам названные концепции почти никогда не встречаются в чистом виде, но всегда с осложнениями, допусками, компромиссами и т.п. Чаще всего речь идет о хаотичности и бессмысленности собственно человеческой жизни, и такие представления довольно редко приводят к идее хаотичности всего мироздания, его абсурдности.

Далее следует отметить, что указанные концепции составляют удел одиночек, отдельных личностей. Это естественно, так как никакое общественное устройство на такой концепции не построишь и никакое общество не объединишь: даже теория и практика анархизма требует руководящей идеи. Возможны, конечно, очень узкие и недолговечные кружки, связанные идеей хаоса, но как культурные общности они мало значимы. Кроме того, мысль о случайности и хаотичности бытия часто возникает у человека как сомнение, ужасная догадка, дьявольское искушение: таковы, например, герои Достоевского от «подпольного человека» («Записки из подполья») до Ивана и Алеши Карамазовых (замечу для ясности: Алеша испытывает это сомнение в закономерности и осмысленности бытия после того, как тело отца Зосимы обнаружило «тлетворный дух», даже «упредив естество» — в этом Алеше видится величайшая несправедливость, что и служит поводом для сомнения). «Дьявол», нашептывавший соблазнительную идею бессмысленности бытия, являлся к героям Чехова («Скучная история», «Студент», «По делам службы»), Толстого; этот же соблазн постоянно испытывал Горький («Из дневника», «Городок Окуров», «Карамора» и другие произведения), очень сильными были идеи хаоса у русских и зарубежных декадентов: Малларме, Верлена, Бодлера, З. Гиппиус, Л. Андреева («Так было — так будет», «Тьма», «Красный смех», пьеса «Жизнь человека» и др.), Ф. Сологуба («Мелкий бес», «Навьи чары», стихотворения, например, «Чертовы качели»). Сологуб между прочим дал один из выразительнейших поэтических образов беспомощного и потерянного в бессмысленном и хаотическом мире человека: