Еще более тесная культурная связь у искусства с бытом. Сами по себе бытовые ценности вполне самодостаточны, но когда они усваиваются искусством, происходит качественный скачок: художественная культура оказывается способной «поднимать» бытовые ценности до статуса идеологических, то есть закреплять их в более или менее нетленном материале.

Важнейшим моментом, с которым связана самостоятельность искусства, является характер его восприятия. Искусство имеет образную форму, а образ — явление синтетическое и оказывает соответственно синтетическое воздействие на человека. В результате воздействия искусства включается механизм рационального и эмоционального восприятия, сознания и подсознания, логического и ассоциативного мышления и т.п. Поэтому воздействие художественной культуры оказывается очень глубоким. Это обстоятельство делает искусство незаменимым для многих культурных процессов и, в частности, для процесса воспитания.

Однако в то же время искусство в качестве средства воспитания — вещь довольно коварная, поскольку в систему художественного произведения могут быть вложены самые различные ценности, и иногда совсем не те, что требуются воспитателю. Поэтому правящим культурным структурам зачастую приходится бороться против тех или иных проявлений искусства, не согласных с общей культурной политикой «верхов». Массовые запреты на различные группы художественных произведений, «бульдозерные выставки» в социалистических странах, «книжные» аутодафе в гитлеровской Германии и позднее в Китае замалчивание критикой произведений художественной культуры — явления, безусловно, трагические, но в то же время вполне естественные. История, однако, показывает, что указанные выше меры культурной самозащиты почти всегда оказываются недостаточными, а настоящее искусство все равно пробивает себе дорогу сквозь любые запреты.

Еще одной уникальной особенностью искусства, связанной с его образной природой, является возможность споров о той системе ценностей, которую несет в себе то или иное произведение искусства. Зачастую смысл таких произведений многозначен, что закономерно вызывает его различные истолкования, или интерпретации. Каждый читатель, слушатель, зритель воспринимает систему ценностей данного художественного произведения по-разному, поэтому возникают эстетическая полемика, неоднозначность прочтения. При условии честного отношения к автору и его произведению это является позитивным фактором развития культуры, потому что позволяет развернуть ценностную дискуссию, в которой может родиться или обогатиться истина. Так, различные трактовки «Бесов» Достоевского породили ценностные системы анархизма, ницшеанства, отчасти экзистенциализма; взаимодействие с творческим наследием Пушкина помогло выявлению ценностной системы Чайковского и т.п. Таким образом, искусство оказывается способным в каждом конкретном случае продуцировать не одну, а множество ценностных систем. В то же время недобросовестное, явно конъюнктурное или заведомо полемическое прочтение художественных произведений, особенно классических, приносит культуре только вред, поскольку заменяет более универсальную ценностную систему, заключенную в классическом произведении, на более примитивную, а часто и прямо противоположную. Это обстоятельство опасно еще и тем, что вводит в культурное сознание «рядового» человека искаженный образ классика, заставляя видеть в его произведении совсем не то, что в нем содержится. Примерами такой интерпретации могут служить «прочтение» В.И. Лениным произведений Л.Толстого, В. Мейерхольдом - Пушкина и Гоголя, Н. Михалковым — Гончарова и Чехова и т.п.