Ненаблюдаемость со стороны интимной жизни человека — в чем бы она ни заключалась — одна из наиболее важных культурных ценностей человека, особенно современного. «И по себе он судил о других, не верил тому, что видел, и всегда предполагал, что у каждого человека под покровом тайны, как под покровом ночи, проходит его настоящая, самая интересная жизнь. Каждое личное существование держится на тайне, и, может быть, отчасти поэтому культурный человек так нервно хлопочет о том, чтобы уважалась личная тайна», — так размышлял один из самых умных героев Чехова — Гуров из «Дамы с собачкой».

Но до сих пор личная тайна в обществе не является абсолютно обеспеченной. Выше мы уже говорили о тенденции правящих структур ставить интимную жизнь человека под свой контроль. Если эта тенденция будет беспрепятственно развиваться, то интимная жизнь как ценность попросту исчезнет, что, очевидно, самым отрицательным образом скажется на культуре личности. Впечатляющий образ тотального контроля за интимной жизнью человека дал Е. Замятин в своем романеантиутопии «Мы»: стены квартир абсолютно прозрачные, и лишь в определенные дни и часы человеку выдаются шторы, чтобы скрыть от посторонних глаз хотя бы сексуальный акт.

Еще одна важная ценность непосредственно связана с категорией семьи — это взаимопомощь и взаимовыручка. При всякого рода сложностях в жизни и при нормальной семье человек отправляется к родным за советом, помощью, сочувствием. Вспомним, например, Николая Ростова из толстовского романа «Война и мир»: проиграв весьма значительную сумму «под честное слово», он обращается к отцу, потому что никто другой его не выручит, а старый граф пойдет на все не только для того, чтобы спасти честь фамилии, но и просто потому, что здесь срабатывает определенный культурологический инстинкт: отцы всегда отвечают за детей и—в норме — никогда не оставят их без помощи и поддержки. Но это лишь часть тех ценностей, свойственных нормальной семье, которые мы определили как взаимопомощь и взаимовыручку. В приведенном выше примере на первый план выступает материальная поддержка, но не менее важна для человека и поддержка эмоциональная, которая осуществляется лишь тогда, когда в семье царит взаимопонимание и любовь (что, кстати, не исключает «микроконфликтов» о которых мы поговорим несколько позже). В кризисной ситуации даже надежные и преданные друзья не всегда могут заменить родных — именно в силу того, что взаимопомощь между членами одной семьи является как бы культурологическим рефлексом и беда родственника осознается, как правило, полнее и эмоциональнее, чем беда друга. Думается, что практически каждому человеку приходилось оказываться в аналогичной ситуации, так что необходимость в развернутых примерах здесь отпадает, к тому же целительная сила родственных привязанностей не раз была описана в литературе. Особый культурологический смысл несет в себе взаимная любовь детей и родителей, но здесь возникает уже достаточно много проблем, которые могут либо разрешиться, либо сгладиться путем взаимных компромиссов, либо, наоборот, дойти до взаимного отторжения.