Наши идеологические противники на Западе с особенным удовольствием издевались над подобным положением дел в СССР, и совершенно напрасно, так как регуляция брачных отношении и общественный контроль за ними осуществлялись и у них самих, хотя и в несколько иных формах. Относительно меньшую роль играло здесь государство (хотя есть и исключения), но зато куда более активно следила за интимными отношениями церковь. Роль общественного мнения примерно одинаковая и у нас, и у них. Но зато на Западе (особенно в США) существуют и иные регуляторы интимных отношений, которых у нас практически нет. До сих на американском Юге резко осуждается брак между белым мужчиной и черной женщиной, а чтобы белая девушка вышла замуж за негра — про такое я не читал даже у Фолкнера. Еще одна эффективная форма ограничения интимной свободы — частные сыскные агентства, которые хотя и не являются государственными органами, но все же находятся под опекой государства, которое регламентирует их деятельность в своих целях. Про сложности с разводом я говорил выше, так что, пожалуй, в этом смысле наше законодательство проще, свободнее и дешевле. Наконец, на Западе возможны такие формы ограничения свободы в личных отношениях, которые нам пока и не снились: обсуждение интимной жизни английской принцессы ведется настолько интенсивно, что собственно от интимности не остается и следа; американский президент за супружескую измену может быть подвергнут импичменту; вообще западные журналисты буквально лезут в постель к любой знаменитости и т.п. Так что от регуляции интимной жизни не свободно, по-видимому, любое общество.

Но тут возникает другой, гораздо более интересный вопрос: зачем в принципе обществу и государству (какими бы они ни были) держать под контролем частную, интимную жизнь человека? С полной определенностью на этот вопрос ответить, по-видимому, нельзя, но можно выдвинуть ряд гипотез. Во-первых, общественные структуры, тяготеющие к авторитарности (некоторые типы государств, католичество, ислам), естественно, стремятся подчинить себе как общество в целом, так и жизнь отдельного человека. Для любой диктатуры принципиально важно, чтобы буквально каждый человек был подчинен ей полностью и не имел права решать самому, что хорошо и что плохо, что надо любить, а что ненавидеть. Под эту жесткую запрограммированность и регламентацию как частный случай попадают и интимно-бытовые отношения. Диктатору неважно, в какой области проявится росток свободы, она ему ненавистна в принципе; он интуитивно чувствует (а иногда и рационально осознает), что если допустить, например, свободу половых отношений, то это принципиально опасно, потому что возникнет сама идея свободы, которая вполне способна завоевывать новые позиции — от чисто бытовых до религиозных, социально-политических и т.д.