Каждому поколению мальчиков и девочек, когда они заканчивают первый класс и переходят во второй,» рассказываю легенду о Золотой Крупинке Истины. Идея, заложенная в этой легенде, должна взволновать маленького ребенка. Не тогда надо начинать говорить о воспитании нравственной свободы, когда у человека усы пробиваются, а тогда, когда подлинный смысл понятия свободный вызывает изумление и восхищение, заставляет взглянуть на самого себя. Дух нравственной свободы царит в школе при том условии, когда силы каждой личности направляются на достижение трудного. Мы стремимся к тому, чтобы свобода понималась и переживалась как выбор не между ничегонеделанием и какой-нибудь деятельностью, а между доблестью и простым повиновением, выполнением воли старших. Да, путь к нравственной свободе — через доблесть, самоотверженность'в работе, достойную считаться образцом.

Нельзя согласиться с тем, что хорошее русское слово доблесть исчезло из практики школьного воспитания. Только этим понятием можно выразить смысл достоинства, заключающегося в большой целеустремленности, сосредоточенности, напряженности всех творческих сил личности, необходимых для достижения выдающегося, значительного успеха. Настоящий воспитатель призывает и ведет маленького человека к доблести — только в этом путь к предотвращению безволия и равнодушия, минимальных притязаний («мне и этого достаточно»), Царство духа нравственной свободы в школе заключается в том, что у каждого питомца постепенно повышается уровень притязания — он сегодня мечтает о большем, чем мечтал вчера, «замахивается» на более значительные цели, чем считал возможным раньше. Подлинная человеческая сущность каждого питомца должна выразиться в какой-то его — личной, неповторимой грани. В человеке должна загореться, блеснуть грань, открытая и отшлифованная воспитателем. Другими словами, если вы хотите, чтобы в школе царила одухотворенность трудом, чтобы каждый стремился к утверждению своей доблести, помогите каждому, буквально каждому питомцу стать господином в каком-то деле. Формирование индивидуальной человеческой неповторимости — целая сфера воспитания, которую можно считать пока еще педагогической целиной. Нравственно свободным, а поэтому и духовно сильным, целеустремленным, мужественным, самостоятельным я считаю того воспитанника, который чемто гордится, в чём-то нет ему равных. Это идеал нашего воспитания, мы стремимся к нему. Без человеческой гордости своими достоинствами, своей доблестью нет той ярко выраженной личности, о которой мечтал А. В. Луначарский как о самой сущности коммунистического строя (* см.: Луначарский А. В. О народном образовании. М., 1958. С. 61). Ни одного серенького, ни одного безликого, ни одного ничем не выделяющегося — вот что значит на деле привести своих питомцев на берег широкой реки и одухотворить их идеей: только вперед! Полная гармония общественного и личного достигается только тогда, когда нравственное благородство общества сочетается с личной нравственной склонностью, а эта склонность становится реальностью благодаря тому, что человек счастлив своим личным счастьем, гордится своей личной доблестью, личными успехами. Подлинное счастье каждого человека и вместе с тем всех людей в моем коллективе наступает тогда, когда нет ни одной посредственности, ни одной заурядности. Человек может с трудом успевать на «тройки» по основам наук... Но в чем-то должна блеснуть и навсегда загореться его неповторимая грань. Я знаю четырнадцатилетнего мальчика, который еле усваивает элементарные школьные знания по всем предметам. В садоводстве же он— господин, властелин труда и мысли, настоящий мастер и творец; он так искусно умеет сформировать крону маленького саженца, что его работой любуются пожилые мастера; о ней говорят: красота! а о мастере — талант! Святая миссия наша — добраться в каждом человеке до той жилки, с которой начинается его неповторимый талант. Она, эта жилка, есть буквально в каждом человеке; если же, несмотря на все старания, никак не удается ее отыскать, — значит, к большому сожалению, упущен момент, когда эта жилка в человеке была, теперь ее нет и никогда не будет, человек на всю жизнь обречен быть сереньким, посредственным, заурядным.