Чарльз и Маурин, пара, которую я интервьюировала для этой книги, разошлись прямо после празднования 32-летней годовщины их свадьбы. У них было четверо детей в возрасте от 22 до 31 года. Это был типичный развод зрелого возраста. Когда дети оставили дом, давно назревший кризис взорвался, и Чарльз ушел, чтобы начать новую жизнь. Маурин была обескура-жена — особенно грядущей неопределенностью и беспорядком. "Когда Чарльз ушел, — говорит она, — я была в бешенстве. Все говорили мне, что у него кризис зрелого возраста и что я только должна переждать, но я-то знала: помимо меня, у него был кто-то другой, моложе, симпатичнее, образованней. Я немедленно сменила дом, занялась своим внешним видом, попыталась быть милой и приветливой. Когда Чарльз вернулся, я настояла на ланче или совместном обеде с ним, и вроде все наладилось. Но я поняла, что все рухнуло в тот день, когда он объявил о своем решении развестись. Я впала в безумие, швырнула в него книгой и запретила ступать ногой на порог моего дома. И это было все» С этого дня у нас не было больше ни одного разговора". Маурин употребила слова "мои дети" для того, чтобы избежать (140) произнесения имени их отца. Оглу-шенная потерей, в панике, потеряв разум, она не знала, что делать. Утрата была так велика для нее и потому, что она была не способна воспринимать своего мужа еще и в роли отца, если теперь он не являлся супругом.

Когда муж уходит, жена может чувствовать себя потерянной, особенно если она не отделяла себя от него. Так было и с Брендой, моей 56-летней пациенткой, которая находилась в тяжелой депрессии после распада ее 30-летнего брака.

Муж Бренды, Фред, был выдающимся хирургом, и Бренда провела большую часть своей жизни в его тени. Ее социальная роль заключалась в том, чтобы быть Миссис Доктор. Хотя брак Фреда и Бренды превратился в последнее десятилетие в чисто формальный, ради соблюдения приличий, роль Бренды и ее статус оставались при этом прежними. Она помогала четыре раза в неделю в больнице, где работал Фред, являлась членом местной ассоциации для жен докторов и врачей, присутствовала на торжествах, работала в магазине подарков этой же больницы и устраивала щедрые приемы для коллег мужа. Фред редко бывал дома, он даже проводил в боль-нице несколько ночей в неделю. Но когда он попросил о разводе, Бренда была просто убита — не потому, что она так сильно любила Фреда, но потому что она теряла привычный образ жизни. Опозоренная на работе, как ей казалось, абсолютно свободная в (141) своем выборе идти в госпиталь или не идти или вообще уйти оттуда, она оставалась в своей спальне около месяца.