Б. По-моему, мы куда-то не туда зашли.

А. Я все-таки, как архитектор, понимаю, что перед нами город. Что мы не просто двигаемся по каким-то черным линиям, а мы идем и чувствуем красоту (плачет), а ты 13 лет не чувствовал. Я это поняла очень быстро... Хотя я раньше не представляла себе, что я иду неправильно, я не чувствовала при этом, кстати, ничего, кроме раздражения и состояния усталости... Мне, например, приятно с тобой идти. Я, конечно, могу побежать и найти себе другого спутника, но твердо знаю то, что я этого не хочу. Остается выяснить только в отношении тебя... Хотя тебе это и не надо...

Б. Успокойся, ну...

А. (плачет, вздыхает).

Б. Стоим, значит?

А. Да. И видим, что застройка на ней не такая, как... (плачет). Мы с тобой раньше бродили по Москве... Дальше мы двигаемся по главной магистрали, которая идет к центру... Проходим эту улицу, затем еще один квартал. Ты понимаешь, куда я тебя веду?! (Кричит.) Ты осознаешь, где ты сейчас находишься? (Кричит.)

Для исследования эмоциональных компонентов коммуникаций в конфликтной ситуации (при прохождении 2-го маршрута) была использована схема Р. Бэйлза (1970). Для обработки полученных результатов проводился подсчет эмоционально позитивных и эмоционально негативных показателей (категория 1-2 и 11-12 по схеме Р. Бэйлза). Подсчитывал ось количество реакций по данным четырем формам коммуникаций за единицу времени. Затем данные усреднялись путем вычисления среднего арифметического по эмоционально позитивным и эмоционально негативным коммуникациям для всей группы испытуемых. Результаты показали значительное преобладание в группе ДС эмоционально негативных коммуникаций (0,18 условных баллов) по сравнению^ эмоционально позитивными коммуникациями (0,03 условных балла), а у супругов контрольной группы ГС среднее число эмоционально негативных и эмоционально позитивных коммуникаций при решении конфликтной ситуации было примерно равным (0,4 условных балла позитивных коммуникаций и 0,4 условных балла негативных коммуникаций).