Относительно возможности применения системы Монтессори на дому мы ограничимся только несколькими замечаниями. Во-первых, родители не должны думать, будто одной наличности материалов в детской достаточно, чтобы сотворить педагогическое чудо. Директриса Монтессори, правда, не "учит" в обыкновенном смысле, но все же от нее требуется весьма искусный и утомительный труд. Ей приходится следить, помогать, вдохновлять, намекать, руководить, объяснять, поправлять, запрещать. Сверх того, своей работой она должна содействовать возведению нового здания научной педагогики; но ее воспитательные усилия, — а воспитание не есть испытующее и экспериментальное усилие, а усилие практическое и созидательное, — сами по себе отнимают все ее время, силы и изобретательность. Конечно, не вредно — разве что для самого материала — иметь под рукою в доме материал Монтессори, но если мы хотим, чтобы он оказал воспитательное воздействие, то должны дополнить его некоторым руководством. Притом, не надо забывать, что материал — отнюдь не самая важная черта программы Монтессори. Наилучшее применение системы Монтессори на дому выяснится из чтения этой книги. Если родители узнают от г-жи Монтенссори что-нибудь ценное относительно жизни ребенка, его потребности в деятельности, характерных приемов непосредственного проявления его способностей и сумеют разумно использовать это знание, то задачу великой итальянской воспитательницы можно будет считать успешно выполненной.

Я хотел бы закончить это введение несколькими словами о важных проблемах, затронутых новым методом обучения письму и чтению. В американских школах для обучения детей чтению применяются превосходные методы — например, альдинский, по которому дети средних способностей без труда прочитывают десять или больше книжек в первом школьном году и быстро доходят до самостоятельного чтения. Зато наши приемы обучения письму ничем не замечательны. Недавно мы стали было учить детей писать "движением руки" без предварительного выведения пальцами отдельных букв, и результаты как будто свидетельствуют, что этот опыт с детьми до десятилетнего возраста едва ли заслуживает внимания. Некоторые преподаватели довольствуются тем, что позволяют детям в первых четырех классах писать рисуя буквы, да и вообще у нас повсеместно господствует убеждение, что до восьми или девяти лет ребенку едва ли необходимо писать. Но, имея перед глазами успех г-жи Моитессори, научившей четырехи пятилетних детей писать легко и искусно, не должны ли мы пересмотреть наш взгляд на ценность письма и процесс обучения ему? И какие перемены могли бы мы внести в наши приемы обучения чтению?В этой области наша теория и практика сильно страдают от упрямого следования общим принципам. Грубыми приемами мы так долго заставляли детей изучать школьные предметы к несомненному ущербу для их души и тела, что некоторые авторы стали теперь проповедывать полное изгнание чтения и письма из программы занятий малого ребенка. Многие родители отказываются посылать своих детей в школу ранее восьми лет, предпочитая, чтобы они "бегали дикарями". И такое отношение вполне оправдывается школьными условиями в некоторых местах, но там, где школы хороши, это значит — не только лишать детей очевидных преимуществ школьной жизни, не говоря уже о возможности изучения письменного языка, но и вполне безболезненных приемов, предлагаемых современными методами. А теперь, когда система Монтессори дает нам новый и многообещающий метод, стоять на старой точке зрения было бы еще более неразумно: факт общеизвестный, что нормальные дети жаждут читать и писать с шестилетнего возраста и могут легко добиться этого уменья.