Около двух лет, по наблюдению А.Н.Гвоздева, кроме номинативных предложений, появляются безличные и неопределенно-личные (тоже однословные) предложения («пахн'ит», «упала», «л'уба», «тар'ат» (предложение отворить дверь); «гл'идй-ка литайут сако (высоко) и т. д.). Примеры показывают, что и эти предложения являются предикатами суждений, построенных на обобщении полисенсорных предметных образов, или зародышевыми ремами высказываний.

Интересно делаемое А.Н.Гвоздевым вскользь замечание о том, что в этом же возрасте в детских предложениях, построенных по схеме подлежащее + сказуемое, подвергается внутренней дифференциации состав сказуемого (вернее, предиката мысли.— Е. В.), т. е. опять-таки субъективно наиболее ценный сегмент высказывания, тогда как состав подлежащего (субъекта мысли.— Е. В.) остается слабо расчлененным. С этим интересно сопоставить наблюдения Б. А. Серебренникова о том, что значительную роль в создании звуковых оболочек слов в разных языках мира играет звукоподражание, причем звукоподражательные глаголы (т. е. то, в чем чаще находит словесное выражение предикат мысли) встречаются значительно чаще, чем имена существительные.

Важнейшим стимулом в речевом развитии является, как известно, общение ребенка со взрослым. В этом общении исключительно важны вопросительные обращения к ребенку. Вопрос «оказывается сильнейшим двигателем, помогающим ребенку ориентироваться в сложной обстановке окружающего, уяснить сложную для него систему отношений между окружающими людьми и предметами».

На вопрос воспитательницы «Почему плачешь?» Зоя (1 год 8 мес. 10 дн.) отвечает о своем состоянии: «Бо-бо», но тут же указывает на место падения, добавляя: «Ипай, ипай» (упала). Следовательно, вопросы взрослого направляют движение детской речи-мысли, способствуют отбору необходимых предметно-образных впечатлений, а потом и вербальных следов памяти. В силу этого вопросительные высказывания взрослых и детские ответы к ним представляют собой функционально единое целое: с точки зрения теории актуального членения вопросы относятся к тематическим, а ответы — к рематическим элементам в каждой такой функциональной единице диалоговой речи. Лаконичная однословность ответов-рем находит свое объяснение, таким образом, не только в несовершенстве языковых средств, которыми располагает ребенок, но и в том, что соответствующие вопросы взрослых конкретизируют их смысл.