Начинающему терапевту нет необходимости соглашаться с этой идеей единой физиологии. Однако он должен рассматривать семью как нечто большее, чем набор отдельных подсистем, — как самостоятельный организм. Он должен следить за пульсом именно семьи как целого. Он должен угадывать ее потребности и чувствовать себя комфортно только тогда, когда действует в свойственном ей темпе. Он должен ощущать установленные в ней границы, отделяющие дозволенное от постыдного, усвоить присущую ей терпимость к конфликтам, ее представления о том, что смешно, а что свято, — все ее мировосприятие.

Проблемы изучения семьи осложняются тем, что в западных языках мало таких слов и выражений, которые описывали бы целостные системы, состоящие из нескольких частей. Есть термин “симбиоз”, описывающий систему из двух человек, находящихся в крайне патологической ситуации, когда, по словам Альберта Шефлена, один из ее членов “чувствует себя полностью ее частью и неадекватно ощущает себя как целое” и разрыв такой связи внутри организма может повлечь за собой возникновение психоза (СНОСКА: Albert Scheflen, “Family Cjmmunication and Social Connectedness in the Development of Schizophrenia”, in Maurizio Andofi and Israel Zwerling, Dimensions in Family Therapy (New York: Guilford Press, 1980), chap.9). Однако этот термин не распространяется на нормальные взаимодействия. Хотя в науке о психическом здоровье существует огромное число исследований, посвященных нормальным взаимодействиям между матерью и ребенком, в них нет слова, которое описывало бы эту комплексную систему из двух человек. Можно было бы создать для этого новый термин — например, “мабенок” или “ребять”, — однако изобрести термины для всех множественных систем невозможно.

Говоря об этой концептуальной трудности, Артур Кестлер заметил, что, “стремясь избежать традиционного неверного употребления слов “целое” и “часть”, приходится оперировать такими неуклюжими терминами, как “подцелое” или “частично целое”. Он создал новый термин, “определяющий эти янусоподобные, двуликие существа, которые в любой иерархии занимают промежуточные уровни”, — “холон”, от греческого слова “холос” (целое) с суффиксом “он” (как в словах “протон” или “нейтрон”), что означает частицу или часть (СНОСКА: Arthur Koestler, Janus: A Summing Up (New York: Vintage Books, 1979), p.33).