2. Источники субъектизации в мировосприятии

Исходя из вышесказанного, возникает естественный вопрос: откуда берется это субъектное отношение в условиях «практической» «жизненной» то есть неопределенной, неявно детерминированной и ярко эмоционально окрашенной проблемной ситуации, явно присущее и обобщенным способам разрешения «практических», «жизненных» проблем, о которых испытуемый (руководитель) рассказывает исследователю?

Итак, руководитель действует в проблемной ситуации, для разрешения которой у него отсутствуют готовые схемы поведения и отражения действительности, и в разрешении которой он явно личностно заинтересован. Здесь мы сталкиваемся с изученным в гештальтпсихологии мышления, и прежде всего в поздних работах Л. Секея феноменом «творческой паузы», предшествующей инсайту, нахождению решения. По мнению Л. Секея процесс мышления во время творческой паузы протекает на другом уровне организации, чем сознательный процесс. Важнейшую роль здесь играют презентации, которые организуются и строятся в раннем детстве на основе впечатлений о внешнем мире и соматических ощущений. «Во время сознательной работы с проблемой зона поиска способа решения определяется через знания о причинно-следственных структурах действительности, во время паузы учет рациональных возможностей отступает на задний план, зона поиска меняется на инфантильные области репрезентации» (подчеркнуто нами) [60, с. 167, цит. по 33].

Здесь мы сталкиваемся с известным отношением репродуктивного и продуктивного компонентов как в отражательном, так и в регуляторном аспектах психической активности человека, суть которого можно свести к лозунгу «Репродукция до последнего предела!». Новые отражательные и поведенческие схемы начнут создаваться, продуцироваться, лишь в том случае, когда ничего из старого субъективного опыта использовать уже не удается (а это очень редкая ситуация), в обычном же случае будут использованы уже имеющиеся когнитивные, репрезентирующие структуры, пусть и начиненные новым познавательным содержанием. В ситуации полной неопределенности поиск подобных опосредующих формирований будет доведен до нижнего предела — до структур, филогенетически обусловленных или сложившихся в младенческом возрасте. А поскольку практически все новое в субъективном опыте создается именно таким путем, то эти структуры, очевидно, лежат в основе всех наших репрезентаций.