Вопрос о соотношении явлений, обозначаемых как теоретическое и обыденное, практическое (профессиональное) и обыденное, практическое и эмпирическое мышление, до сих пор остается открытым. Существуют различные мнения на этот счет: то что практическое мышление является нормой функционирования человека, а теоретическое формируется как инструмент для разрешения определенного круга задач [18, 26]; что более сложные формы практическое и теоретическое генетически предваряются более простой формой эмпирического мышления [19], практическое или эмпирическое как конкретные формы мышления, находящегося «в плену» у ситуации, предшествуют формированию более сложного, абстрактного теоретического мышления [5, 6, 23]. Мы в данной работе будем придерживаться следующего рабочего разграничения типов мышления и обобщений в них формирующихся: теоретическое — эмпирическое, куда как подтипы входят практическое и обыденное.

Среди авторов, занимающихся проблемой обыденного мышления, следует отметить Дж. Лав и Б. Рогоффа [40], уже упомянутого С. Московичи [16], С. Скрибнер и М. Коула [13, 40] и других авторов, изучавших мышление в традиционной культуре (мышление народов не принадлежащих к западной цивилизации), Е. В. Улыбину [36], исследовавшую феномен обыденного сознания.

Особенности обобщений практического мышления зависят от специфики процесса, в котором они формируются. Ю. К. Корнилов, систематизируя имеющиеся взгляды на природу практического мышления и развивая собственную теоретическую концепцию, выделяет ряд особенностей изучаемого феномена [12].

1.        Специфика направленности. Теоретическое и практическое мышление различаются по ряду особенностей, связанных со спецификой разрешаемых проблемных ситуаций и мотивационно-целевого компонента. Эти различия автор предлагает рассматривать в ракурсе термина «направленность» [19, 26]. Автором предлагается такое выделение типов направленности: направленность на разрешение проблем (преодоление препятствий) и познавательная (основание классификации — тип проблемной ситуации), а также направленность на преобразование, передачу, объяснение (основание — различия в мотивационно-целевой сфере). Ю. К. Корнилов говорит о том, что поскольку практическое мышление органично встраивается в структуру деятельности и, соответственно, управляется мотивационно-целевой структурой, оно преимущественно направлено на преобразование, изменение объекта, в то время как для теоретического познания характерна направленность на познание и передачу опыта. Е. В. Драпак разработала методику диагностики практичности-теоретичности мышления, в основании которой лежит диагностика мотивационно-целевой сферы. Также данной проблематикой занимались Л. П. Урванцев и А. В. Панкратов [26 и др.].