Сновидение начинается с того, что я медленно — и одновременно очень стремительно — падаю (или погружаюсь) вниз, в темноту. Но есть нечто вроде золотой сетки, которая меня поддерживает, хотя больше всего это похоже на летящих вниз птиц. Падение-полет — очень давний элемент внутреннего опыта, я помню это ощущение лет с трех-четырех. Характерное ощущение смеси наслаждения и страха связано в сновидении с необходимостью вернуться — неясно, как это сделать. Но не стоит забывать и ощущение непрочности. Например, так:

"Если вы мне поверите, я буду очень доволен. Теперь я расскажу об Октавии, городе-паутине. Между двух крутых гор есть пропасть, над которой и находится город, прикрепленный к обеим вершинам канатами и цепями и соединенный внутри лестницами. Приходится осторожно ступать по деревянным перекладинам так, чтобы не попасть ногой в пустоту между ними, или же цепляться за ячейки пеньковой сети. Внизу не видно ничего на многие сотни метров: под ногами проплывают тучи, под которыми находится дно пропасти...

Жизнь обитателей подвешенной над пропастью Октавии более определенна, чем в других городах. Им хорошо известно, что прочность их сети ограничена и имеет свои пределы" [26, с.96-97].

Прочность сети — это и метафора моих терапевтических умений. Сетка в сновидении золотая. Хорошо, если разорвавшись, она обернется стаей птиц. Наверное, так иносказательно обозначается фантазм. Понимание и использование фантазмов в процессе терапии, падение-полет, удовольствие, смешанное со страхом.

И все-таки сетка нужна. Нужны прочные связи и соответствия между различными теориями, направлениями, концепциями. Их знание поддержит любого начинающего психотерапевта, а со временем приходит понимание относительности, ограниченности возможностей любой теории. Приходит опыт и уверенность в себе:

"В Эрсилии для того, чтобы обозначить отношения родства, обмена, взаимозависимости или передачи прав, жители протягивают между домами белые, черные, серые или черно-белые бечевки. Когда их становится так много, что между ними уже невозможно пройти, жить переезжают в другое место, и после разборки домов остаются лишь столбы с натянутыми между ними бечевками "'[16, с, 98].