Анализируя этот случай, можно выделить два взаимосвязанных между собой аспекта, над которыми стоит поразмышлять. Первый — способ взаимодействия Айше с парнем, которого она называет художником, и второй — способ переработки детской травмы. Начну со второго как более наглядного и лучше отраженного в ходе терапевтической работы. Айше восприняла и поняла встреченного субъекта как экзистенциального Другого, она не стала (или не смогла) маркировать его в качестве маньяка, насильника, психопата.

Поведение черноволосого юноши можно рассматривать как адресное. Айше — адресат, получившие своеобразное послание от Другого, означенного как художник. Девочка, хотя и была сильно испугана, пыталась понять странного человека. Экзистенциальная природа понимания проявилась в том, что для Айше ведущими концептами, организовавшими восприятие Другого, стали одиночество творца, трагизм непризнания, скорбь. Вполне возможно, что окажись на ее месте человек, воспринявший ситуацию как эпизод встречи с маньяком, последняя закончилась бы намного хуже.

Ко-терапевты правильно рассматривали основную проблему Айше (непонимание мимики) как результат переработки детской травмы. Они ошиблись лишь в понимании того, какая это травма — ущерб, но ущерб, нанесенный себе (а не другим). Другие не поняты, а не неправые. Когда стало понятно, то наступил момент утверждения экзистенциального статуса себя как способной к пониманию Другого. И действительно, Айше в общении очень эмпатийна, человечна, стремится понять людей, встав на их точку зрения. Она производит впечатление совсем не эгоистичного человека, доброго и участливого.

Удивительно, что к экзистенциальному пониманию оказалась способна маленькая четырехлетняя девочка. Хотя, с другой стороны, именно ребенок, не обладающий запасом общепринятых социальных стереотипов восприятия, смог понять Другого, а не только испугаться.

Это пример показывает, что бессознательный Другой (субъект бессознательного) может захватить контроль над сложной жизненной ситуацией и вполне успешно справиться с ней. Ведь Другой — это еще и некая персонификация Символического, формирование личности, ее конституирование всегда происходит "перед лицом Другого". Социокультурная реальность является для бессознательного субъекта главным источником означающих и целиком определяет процесс означивания. Символический Другой, понимаемый как субъект бессознательного, дополнительный к сознаваемым намерениям и интенциям личности, ее глубинное альтер-эго, оказывается воплощением рафинированных форм социальности, а выражаемые при его содействии глубоко интимные аспекты внутреннего опыта — укорененными в культурном универсуме смыслов и значений. Далее я покажу, что этот парадокс (один из многих у Лакана) является ключевым для терапевтического анализа.