Таковы первичные формы объектных отношений, которые способен развить человек в течение жизни. Разумеется, спутанные представления о "плохом" и "хорошем" ведут к недифференцированным отношениям поглощения и отвержения (интроекции и проекции). Агрессия и зависть мешают младенцу установить стабильно позитивные отношения с хорошими объектами, тогда как чувства благодарности и любви формируют устойчивость к фрустрациям. Это способствует образованию сильного Эго, но главную роль в процессе развития личности играет мать. Хорошая мать может вмещать любые, сколь угодно агрессивные и деструктивные проекции младенца, не разрушаясь и не наказывая (не повреждая) его самого. Она стремится придать смысл любым действиям ребенка, демонстрируя когнитивную, интеллектуальную реакцию на его отрывочные и хаотические движения и помещая их тем самым в осмысленный контекст интерперсонального взаимодействия. Аналогичным образом ведет себя и психотерапевт, демонстрируя надежность и устойчивость, способность разъяснять любые, в том числе бессознательно-агрессивные импульсы клиента, направленные на разрушение терапевтического альянса.

Мелани Кляйн полагает, что психотерапевтические отношения во многом аналогичны ранним формам объектных. Так, начальные стадии развития переноса соответствуют описанной выше параноидно-шизоидной позиции, при которой клиенту трудно сформировать устойчивое отношение к действиям и интерпретациям терапевта. Довольно часто случается, что удачные и конструктивные терапевтические действия сначала принимаются, а потом сразу же обесцениваются, так что объем выполненной работы увеличивается, а терапия не движется вперед. Иногда наблюдается иная картина. Так, одна из моих клиенток вполне адекватно воспринимала на сеансе аналитические интерпретации и догадки по поводу собственных проблем, а после этого настолько идеализировала их и меня саму, что следующую встречу приходилось более чем наполовину посвящать ее нереалистическому трансферентному отношению. Слушая разъяснения по поводу нарциссических идеализации, клиентка выглядела растерянной и смущенной и не могла понять, в чем ее вина — то ли она недостаточно меня ценит и восхищается моей работой, то ли сама она недостаточно хороша и не заслуживает моего внимания и заботы. Все это в конечном счете приводило к тому, что "очень полезные и такие проницательные" интерпретации терапевта оставались невостребованными — клиентка бессознательно считала, что они слишком хороши, чтобы ими можно было пользоваться.