Был такой случай с ребенком, который слышал и умел говорить, в то время как родители его были глухонемыми. Он всегда беззвучно плакал, когда ушибался. Нужно было просто показать родителям свою боль, но бесполезно было делать страдания слышимыми.

Развитие других способностей человека, например, таких, как понимание и логическое мышление, также невозможно представить без социального чувства. Человек, живущий в совершенном одиночестве, не нуждается в логике или, по крайней мере, не нуждается в ней больше, чем какое-нибудь иное животное. С другой стороны, человек, находящийся в постоянном контакте с другими людьми и вынужденный использовать речь, логику и здравый смысл в своих отношениях с окружающими, должен развивать в себе социальное чувство. Это есть конечная цель логического мышления.

Иногда действия отдельных людей кажутся нам глупыми, в то время как с точки зрения их личных целей эти действия выглядят вполне разумными. Так часто случается с теми, кто считает, что все должны думать так же, как и они. Это демонстрирует нам значимость фактора социального чувства или здравого смысла в суждениях (если не принимать во внимание то обстоятельство, что развитие здравого смысла было бы необязательным, когда общественная жизнь не была бы такой сложной и не ставила бы перед человеком такое обилие запутанных проблем). Отсюда легко можно понять, почему примитивные люди оставались на примитивном уровне, а именно: из-за относительной простоты их существования, которая не подталкивала их к глубоким размышлениям. Социальное чувство играет наиважнейшую роль в способности человека говорить и логически мыслить. Эти две функции можно было бы отнести и к дару божьему. Но если каждому дать возможность разрешать свои проблемы без оглядки на общество, в котором он живет, или использовать свой собственный язык, в мире наступил бы хаос. Социальное чувство предоставляет безопасность, которую ощущает каждый индивид и которая является для него главной опорой в жизни. Это не совпадает полностью с той уверенностью, которую мы обретаем благодаря логическому мышлению и ощущению реальности, но данное чувство является наиболее ощутимым компонентом этой уверенности. Почему, например, мы так смело и всецело полагаемся на вычисления и счет, что в свою очередь приводит нас к убеждению, что наивысшая правда — это та, которую можно выразить в цифрах? Причина заключается в том, что, с одной стороны, числовые операции для человека — наиболее легкий способ передачи информации, с другой стороны, они легче перерабатываются головным мозгом. Мы не вполне уверены в той или иной истине, если не в состоянии передать ее другим людям или если кто-то не может донести свои идеи до нас. Эта цепочка рассуждений, несомненно, продолжает попытки Платона построить свою философию на числе и математике. Еще более близко мы видим эту связь с социальным чувством, когда он решил отправить философа назад в пещеру, с тем, чтобы тот, так сказать, принял участие в жизни своих сородичей. Он чувствовал, что даже философу невозможно жить без защищенности, исходящей из социального чувства.