В речи, как правило, выражается целостное интенциональное состояние говорящего. При этом проявляющиеся интенции скоординированы между собой и иерархичны. Речь входит в состав более широкой (общей) деятельности как целенаправленной активности, и одним из оснований ее анализа является общая схема разноуровневых взаимоотношений деятельности, действий, операций в их связях с мотивами, целями, условиями, разработанная в рамках деятельностного подхода. Фактически, человек говорит потому, что хочет нечто выразить, а чтобы сказанное было адекватно воспринято, он должен принимать в расчет адресата. Если исключить патологию и специальные моменты онтогенеза, то можно констатировать, что вербальная активность говорящего направлена на адресата по крайней мере в том отношении, что он стремится быть правильно понятым. К тому же, поскольку речь включается в практическую деятельность, и разговор — обычная форма социальной практики (Harre, Stearns 1995), диалогическая направленность имеет «прагматическую» основу: говорящий стремится убедить, попросить или потребовать, выразить (вызвать) отношение, предупредить и т.п. Таким образом, направленность на адресата — необходимая интенциональная составляющая вербальной коммуникации.

Отсюда важным в методологическом отношении является факт интеграции языковой личности (каждого из коммуникантов) и ее социальной деятельности в одну функциональную цельность посредством комплекса свойств и установок, которые могут быть определены как «коммуникативное состояние субъектов». В такой комплекс включены такие компоненты языковой личности, как когнитивный, операциональный, интенциональный, компонент личностного опыта (знания о мире) и др.

Во многом определяющим в функциональной системе речевого общения является социальная сфера активности коммуникантов. Разграничение социальных сфер деятельности субъектов на производственно-институционную, обслуживания, семейно-бытовую, досуга, окказиональную (однократная встреча с другим человеком) обусловливает уровень конвенциональности, стереотипности, ритуализации, клишированности речевого взаимодействия, а также степень «жесткости» социального контроля.