Шизофреническая бредовая фантазия тоже вряд ли приходит, как обвал. Можно предполагать, что она произрастает на почве предчувствий, смутных догадок, колебаний, медленно или же внезапно поднимаясь до уровня более или менее постоянной уверенности.

Кроме того, клинико-диагностическую оценку бредовой фантазии затрудняет тот факт, что бредовая фантазия и сфера ее переработки встречается и как изолированный симптом, насколько мы можем судить. В противоположность этому бредовое восприятие, которое само по себе уже вследствие своего специфического характера гораздо легче постигается как психотический симптом, пожалуй, никогда не бывает полностью изолированным: вряд ли возможно, чтобы кроме него не имелось совершенно никакой психотической симптоматики. Это одна из причин, почему случаи с бредовым восприятием настолько легче понять как психозы, чем случаи с изолированными бредовыми фантазиями. Теперь это уже не абстрактно-психопатологи-ческие точки зрения, но ведь в клинической работе и не бывает сосредоточенности на одном-единственном пункте.

Психопатологические понятия берут начало в определенном воззрении, с которым их можно снова и снова сопоставлять и проверять. Мы имеем право требовать, чтобы они по существу преодолевали клиническую реальность, которая является их исходным пунктом, целью и смыслом. С помощью приведенных здесь данных это вполне возможно. Здесь вбиты свои вехи, по которым можно ориентироваться в клиническом плавании. Однако никто не может ожидать от этих разграничении в понятиях, что с их помошью теперь можно принимать безошибочное решение в каждом конкретном случае. Всегда остаются случаи, когда можно лишь ставить вопрос о тех или иных понятиях, не получая однозначного ответа. Но считать из-за этого бесполезными усилия по выработке понятии значило бы вообще отказаться от научной психопатологии.

Трудны для оценки и чаще всего очень многозначны аномалии эмоций. При оценке настроения, конечно, нельзя руководствоваться тем, что говорит об этом сам пациент. Учить правильно видеть и оценивать теплоту и глубину депрессивного расстройства настроения или подлинность и естественность веселости следует (если это вообще возможно) только на примере живого человека. Оба расположения духа сами по себе в диагностическом отношении совершенно не показательны, равно как и страх. Тот факт, что человек всегда тем или иным образом настроен, в конечном итоге обусловливает то, что расстройства в нормальной, аномально-интенсивной (психопатической) и психотической жизни можно обнаруживать всюду. Ни один другой “симптом” не характеризуется таким широким предрасположением и не является таким универсальным. Обманы чувств и бред — две других “крупных темы” психопатологии — остаются в этом отношении далеко позади.