Тема 29. РЕЛЯТИВНОСТЬ НОРМ ПОЗНАВАТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ. МАЙКЛ ПОЛАНИ

Концепция личностного знания М. Полани. — Преодоление ложного идеала деперсонифицированного научного знания. — Антропологические ориентации эпистемологии. — Периферийное (неявное) знание. — Три области соотношения мышления и речи. — Область «невыразимого» и область «затрудненного понимания». — Инструмен-тал,ьный характер «знания как».

Семидесятые годы XX в., как правило, рассматриваются как отдельный период философии науки, который по своей проблематике никак не вписывается в предшествующий, а напротив, формулирует весьма парадоксальные и не всегда сочетающиеся с первоначальными задачами философии науки установки. Главенствующей здесь оказывается идея релятивности норм научно-познавательной деятельности, продолжает развиваться концепция критического рационализма, которая вступает в стадию «пост», заявляет о себе историческая школа философии. Весьма значительными явлениями становятся авторские концепции М. Полани, Ст. Тулмина, Т. Куна, И. Лакатоса, Дж. Агасси, П. Фейерабенда, Дж. Холтона.

Наибольшим своеобразием и весьма ощутимой несостыковкой с нормативно-рационалистской проблематикой предшествующего этапа отличается концепция неявного, личностного знания М. Полани. Майкл Полани (1891-1976) — британский ученый, выходец из Венгрии. Работал в Берлине в Институте физической химии, после прихода к власти в Германии нацистов в 1933 г. эмигрировал в Великобританию, где занимал должность профессора физической химии и социальных наук в Манчестерском университете.

М. Полани делает шаг в сторону социологии науки. Его известное произведение самим своим названием «Личностное знание. На пути к посткритической философии» манифестирует новые приоритеты. Разумеется, эта концепция была встречена в штыки К. Поппером, который обвинял ее в иррационализме. По свидетельству Рорти, Куайн также упрекал Полани в том, что тот желает избавиться от понятия наблюдения (СНОСКА: См.: Рорти Р. Философия и зеркало природы. Новосибирск, 1991. С. 167). Хотя основной пафос концепции М. Полани состоял в преодолении ложного идеала деперсонифицированного научного знания, ошибочно отождествляемого с объективностью. «Идеал безличной, беспристрастной истины подлежит пересмотру с учетом глубоко личностного характера того акта, посредством которого провозглашается истина», — утверждал мыслитель (СНОСКА: Полани М. Личностное знание. М., 1985. С. 105). «Я отказался от идеала научной беспристрастности, — писал он, — и хочу предложить иной идеал знания» (СНОСКА: Хрестоматия по философии. М., 1997. С. 319). Обсуждая заглавие своей книги «Личностное знание», ученый отмечал: «Может показаться, что эти два слова противоречат друг другу; ведь подлинное знание считается безличным, всеобщим, объективным. Для меня знание — это активное постижение познаваемых вещей, действие, требующее особого искусства» (СНОСКА: Там же).