Дошедшие до нас сочинения под именем Псевдо-Дионисия Ареопа-гита, христианского мыслителя (V-VI в.), получили название «Corpus Areopagiticum». «Ареопагитический корпус» включал трактаты: «О небесной иерархии», «О церковной иерархии», «О божественных именах», «Таинственное богословие». Он основывался на доктрине безусловной неопределенности и неописуемое™ бога, возможности богопознания только посредством лестницы аналогий. Согласно ей «благую Причину можно выразить словами многими и немногими, но также и полным и абсолютным отсутствием слов. В самом деле, чтобы ее выразить, нет ни слов, ни понимания, ибо она свыше положена над всеми, а если и является, то тем, кто превозмог все нечистое и чистое, превзойдя в подъеме и сакральные вершины, оставив позади все божественные светила и звуки призывные, все словеса и рассуждения, проникнув через все туманные завесы туда, где, как гласит Писание, царствует Тот, кто выше всего» (СНОСКА: Там же. С. 44). При таком познании мысль становится немногословной, с тем чтобы обрести полнейшую бессловесность.

Если попытаться прояснить все смысловые тонкости понятия «божественная интеллигенция», то такой подход неизбежно приведет к трудам «последнего римлянина» и «первого схоласта» Боэция (ок. 480—523). Следует заметить, что в его трудах толкование данного понятия предельно приближается к античной традиции. Чувство, воображение, рассудок как формы познания соединяются в «божественной интеллигенции» — высшем разуме, которому доступно все, который парит над вселенной, всеохватывающий и универсальный. Исследователи показывают, что по традиции, берущей начало от Аристотеля, ум (intelligentia) есть созерцание начал, высших принципов. По Фоме Аквинскому, все духовные твари наделены «интеллектами», а Творец — «интеллигенцией». У Боэция оба эти слова (интеллект и интеллигенция) употребляют равнозначно — как божественный интуитивный разум, в отличие от дискурсивного, связанного с чувственностью «рацио». Интеллект отождествляется с острием ума. Метод интеллектуального, т.е. постигающего, созерцания (Intellectualiter) схватывает не образ (imago) предмета, дальше которого не могут идти ни физика, ни математика, но прообраз этого образа, действительную форму предмета, «которая есть само бытие (esse) и от которой бытие происходит».