25 мая 1994 года

Н. Д.: Я хочу сказать, что это аббатство, о котором я в прошлый раз рассказывал, мне показалось воплощением очень древнего христианства, когда оно еще не стало столь чужеродным тому, чем оно было вначале. Я имею в виду, что в этих романских церквах и зданиях и в Нормандии, и в Бургундии их красота и величие основаны на простоте. Это такая простота, которая как бы человека освобождает от всего того, что повседневная жизнь, ее заботы и собственные желания на него наваливают, и перед ним предстает величие мира божественное, которое как раз и заключается в, я бы сказал, освобождении простейших форм, которые его первозданную сущность обнажают.

Вот так я воспринял романскую архитектуру. И теперь я хочу рассказать о нашем возвращении в Париж, когда мы уже почти ночью заехали в один маленький, не помню его названия, городок, в котором мы остановились, чтобы в ресторане выпить чаю. Тут меня поразила совершенно театральная красота, которая только на Западе и бывает, которая создается тем, что старинные здания XVII—XVIII века чистотой стен... они ярко освещены, и, когда вы идете по улице, вам кажется, что вы в каком-то сказочном мире. И в этом городке не встречались нам люди. Там было только яркое освещение, припаркованные машины, и все.

В общем, эта поездка в Бургундию была очень яркой. Я должен сказать еще о пейзаже, который тем интересен, что среди широких равнин вдруг возникают какие-то цепи холмов, и по этим холмам вниз спускаются города. Поэтому такой город виден как на ладони, все это очень яркое зрелище.