Эффект иррадиации установки позволил Узнадзе сделать вывод о том, что установка возникает во всех пяти чувствах одновременно. Значит, ее возникновение обусловлено активностью не отдельных органов, а всего организма, всей психики, точнее, как единого целого.

Более того, в школе Узнадзе экспериментально подтвердили специфически человеческую способность фиксировать установку на основе представления (пятнадцать раз только воображать в своих руках шарики разной величины). Между прочим, выяснилось, что эта способность выше у людей, наделенных актерским дарованием. Таким образом, не только ощущения определяют наше воображение, но и фантазия как часть целостной психики влияет на достоверность восприятия. Таким образом, Узнадзе невольно подтвердил экспериментально тогда еще не существовавший основной тезис теории Хиллмана.

Вторым обнаруженным Узнадзе эффектом стал так называемый эффект генерализации установки: установка может распространиться с предмета, по отношению к которому была фиксирована, на другой, совершенно отличный (например, с шара на многогранник в 16-м мускульном эксперименте).

Узнадзе сделал вывод, очень важный для психологии личности: установка не просто целостное состояние организма, она результат целостной модификации личности. Вот почему эффект генерализации проявляется также и в том, что установка может фиксироваться без повторения (то есть не за пятнадцать, а в ходе всего одной-двух проб) и проявляться даже в условиях неадекватного раздражителя (по поговорке: обжегшись на молоке, дуешь на воду) в случае ее высокой личностной значимости.

Так все же какое отношение шары и многогранники Узнадзе могут иметь к душевной биографии Владимира? Разумеется, метафорическое!

Первой установочной пробой стал эпизод с крушением новогодней елки. Трудно сказать, фиксировалась ли уже тогда пессимистическая установка. Узнадзе подчеркивал, что установка проявляется: а) при наличии потребности; б) в соответствующей ее удовлетворению ситуации. Возможно, безотчетная потребность созерцать крушение надежд у Владимира уже возникла, но не было еще объекта упований, достойного той детской елки, т. е. столь же прекрасного и столь же шаткой конструкции – колосса на глиняных ногах.