Юнгианская психодрама (эклектическое направление, разработанное современными германскими психологами Эллинор и Хельмутом Барц на основе юнгианского анализа и классической психодрамы Дж. Л. Морено) еще в большей степени требует сбалансированного альянса между волей и воображением. Ведь «инсценировка» реальной проблемы одного из участников группы строится на экспромтном взаимодействии членов всего «актерского ансамбля» (СНОСКА: См. Барц Э. Игра в глубокое: Введение в юнгианскую психодраму. М., 1997).

Вообще психоаналитические методы используют приемы, возникшие гораздо ранее и XIX, и ХХ веков. Недаром Фрейда называли венским шаманом, а аналитическую психологию Юнга – западной йогой. Общение с незнакомцами в едином пространстве души (то, что в русской магической практике называется «окликанием») имеет нечто общее с диалогом в процессе активного воображения.

«Окликание», знакомое теперь, главным образом, по способу крещенских девичьих гаданий (спрошенное у первого встречного имя должно оказаться именем суженого), на самом деле имело более широкое применение. Если человека мучил какой-то вопрос, если трудно было сделать выбор, он мог обратиться за помощью к «встречному-поперечному», и ответ (или совет) того воспринимался как руководство свыше.

Такое общение, нивелирующее индивидуальные особенности и социальные роли вступивших в него, утоляет жажду души из «артезианской скважины» в глубинные пласты коллективного бессознательного.

И все же метод активного воображения отличается от магии, искусственно стимулирующей интуицию ради достижения могущества личности (ее прозорливости, контроля над людьми и обстоятельствами). Дж. Хиллман подчеркивает это: «Фауст все еще господствует в нашем самопознании, извращает принцип «познай себя», превращая его в стремление выйти за пределы, первоначально заложенные в этом принципе: «Познай, что ты всего лишь человек, а не Бог…» Юнговский метод существует не в силу духовной практики, трансцендентности мирского, мистического видения или единения… Активное воображение, столь близкое искусству по методу, отличается и от искусства по своей цели. [Она] состоит в исцелении психики путем восстановления ее в метаксе, от которой она отошла, заболев буквализмом… Это возвращение к срединной сфере вымысла, мифа позволяет нам ознакомиться на уровне диалога с той вселенной, в которой мы живем… Самопознание представляет собой исцеляющий вымысел, вихревое вращение в кругу своих видений. Оно характеризуется нелинейностью и прерывностью. Мы можем придумать связи между моментами откровения, но эти связи скрыты, подобно пустотам между искрами» (СНОСКА: Хиллман Дж. Исцеляющий вымысел. С. 98-100).