А. Угу //.

Б. В лексике / и... в школе //. Вот скажем так / «клякспапир» вместо «промокашка» /.

А. Да?

Б. «Вставочка» вместо «ручка» /.

А. Ну / «вставочка» / это довольно долго дер... держалось /.

Б. Теперь это исчезло / держалось / но щас исчезло / щас «ручка» говорят / «вечная ручка» /.

А. Угу //.

Б. «Шариковая ручка» / «вставочка» никто уже не говорит //. Но потом м... некоторые домашние слова / связанные с местными кухарками // Кухарки-то были из финок //.

А. Ну да / охтенки /.

Б. Охтенки / да // и потом от немцев // Немецкое влияние в петербургском произношении было большое //. Ну скажем так / помимо «клякспапира» // «Фрыштыкать»!

А. Да? Неужели говорили?

Б. «Фрыштыкать» / говорили / да // (смеется).

А. Просто удивительно / правда / да?

Б. «Фрыштыкать» //Да //.

Р. М. Фрумкина. Когнитивная лингвистика, или «психолингвистика наоборот»?

(СНОСКА: Печатается по изд.: Язык и речевая деятельность. – СПб., 1999. – Т. 2. – С. 80-93.)

В интересной статье Паршина (Паршин, 1996) когнитивная лингвистика характеризуется как «психолингвистика наоборот». Обосновывается эта позиция так: когнитивный подход ориентирован на выяснение лингвистической реальности психологических гипотез, их лингвистическую проверяемость. Психолингвистика же, согласно Паршину, всегда занималась выяснением психологической реальности лингвистических гипотез, т.е. ориентировалась на психологическую проверяемость. Да и вообще, по мнению автора, «психолингвистика – это, конечно же, никакая не лингвистика, а чистейшей воды экспериментальная психология...» (Паршин, 1996:32).

Соображение о специфике отношений <психолингвистика – экспериментальная психология> имеет свои резоны. Но заметил ли автор, что тем самым он сразил наповал свою же красивую метафору «когнитивизм – это психолингвистика наоборот»? Впрочем, внятное обоснование этой метафоры П. Паршин любезно оставил другим авторам, чем я и воспользуюсь в дальнейшем изложении.