Только в единичных случаях воспитанники Бурневиля оказывались абсолютно неизлечимыми и оставались лишь объектом гигиенического ухода.

Воспитанники второй группы сразу приступали к занятиям в малой школе.

Детей, достигших успеха в развитии, переводили в третью группу, где они занимались в «большой школе». Здесь воспитанники обучались грамоте, получали элементарные знания. В различных мастерских они получали ремесленную подготовку. В «большой школе» проводились занятия по пению, музыке; воспитанников обучали танцам, гимнастике.

Обучение чтению, письму и счету велось в третьей группе с помощью многочисленных и оригинальных пособий. Занятия были органически связаны со всей жизнью детей в учреждении. Все классы, спальни и даже столовая изобиловали всевозможными предметами и картинами, с которыми воспитатели знакомили детей. Даже приему пищи предшествовала определенная образовательная работа. Например, если детям подавали в столовой баранью котлету, то при этом им показывали картины с изображением пасущегося барана, а затем демонстрировали натуральную баранью тушу. При всей анекдотичности этого приема обучения в нем выражается стремление Бурневиля связать процесс интеллектуального развития слабоумного с жизнью, с конкретной, близкой, доступной ему ситуацией.

Дидактическим целям служил и парк при «убежище». Его газоны были разделаны в виде геометрических фигур: квадратов, треугольников, кругов. Кустарники были подстрижены в форме геометрических тел: кубов, пирамид, шаров.

Большое место во врачебно-педагогической системе Бурневиля занимала гимнастика. Он видит эффект гимнастики в необходимости подчиняться команде, понимать словесные указания и соблюдать дисциплину.

Выбор ремесла для воспитанников зависел от их физического состояния. При убежище имелись столярные, слесарные, портняжные, сапожные, щеточные, корзинные и наборные мастерские (для печатания афиш). Большинство воспитанников по выходе из убежища могли полностью содержать себя на заработанные собственным трудом деньги.