С точки зрения Сегена, одинаково несчастны как те слабоумные, которые окружены заботами семьи, запрятаны от глаз людских в роскошные гостиные, но пребывают в полном безделье, так и те, что ютятся в трущобах и лишены элементарного ухода. И те и другие не получают главного, что нужно человеку,— возможности воспринимать мир, права участвовать в какой-либо области деятельности.

Сеген глубоко убежден, что и для идиотов должно быть сделано то, что уже было сделано в его время для слепых и глухих. Речь идет о том, чтобы дать всем аномальным лицам возможность учиться, участвовать в труде.

Каковы основные положения врачебно-педагогической системы Сегена?

При разработке методов воспитания глубоко отсталых детей Сеген исходил из понимания идиотии как такого расстройства нервной системы, при котором обнаруживается полная бездеятельность всех органов и способностей и отсутствие воли. Эти недостатки ставят глубоко отсталого в полную зависимость от инстинктов. Идиот, по определению Сегена, ничего не может, ничего не знает, а главное — ничего не хочет. Отмечая инертность идиотов, Сеген вел страстную борьбу с теми, кто признавал подобное состояние неизлечимым. К неизлечимым он относил только тех, у кого имеется общий паралич, но и у них Сеген считал возможным частично восстановить двигательные функции.

Задача воспитания глубоко отсталых, по мнению Сегена, заключается в том, чтобы вывести их из инертного состояния, поставить в связь с внешним миром. Конечная цель воспитания — развить способности, дать навыки производительного труда для того, чтобы глубоко отсталые могли своим заработком окупить свое содержание и перестали быть бременем для общества, были бы людьми полезными.

Сам Сеген назвал свою систему физиологической, так как в процессе воспитания, с его точки зрения, должно произойти видоизменение строения нервной системы, ее оздоровление.

Задачу воспитания идиотов Сеген видел не в том, «чтобы заменить несуществующие способы восприятия какими-либо новыми (как при обучении глухих и слепых.— X.З.); она просто состоит в возможности регулировать пользование чувствами, в возможности умножить понятия, оплодотворить идеи, желания, страсти таких жалких существ, которые, будучи предоставлены самим себе, остались бы без связи, без сношений с внешним миром, остались бы идиотами».