Однако такая активность должна быть скоррегирована в процессе ее осуществления, приведена в соответствие с обстоятельствами деятельности или условиями коммуникации, и деятельность перестраивается по ее ходу. Это может произойти в случае проблемного, рефлексивного отношения к себе. Установочный же, ригидный характер этого отношения не дает возможности осуществить объективацию, адекватную условиям, как отмечал Д.Н.Узнадзе [12]. То же касается и других отношений. Если доминирует атрибутивная проекция, то в зависимости от того, установочна она или проблемна, активность приобретает характер формального исполнительства, прямой адаптации к ожидаемым требованиям (даже когда эти требования не эксплицированы) или гибкий, регулируемый по ходу деятельности (или коммуникации).

Динамичность, гибкость, саморегуляцию форм активности по ходу ее реализации удалось выявить в приведенных выше эмпирических исследованиях инициативы и ответственности. Полученные данные свидетельствуют о том, что, если на первом этапе активность (в форме инициативы) выходила за рамки межличностного пространства, которое личность целостно могла бы обеспечить своей деятельностью, то на следующем этапе личность как бы отступала от первоначальных заявок (границ) и упрощала свои притязания. Это свидетельствует о ее способности к регуляции по ходу деятельности, а способность гибкой регуляции свойственна сознанию личности. Таким образом, активность личности, проявляющаяся в реальном общении, поведении и деятельности, представляет моделируемое личностью коммуникативно-когнитивное или семантическое пространство, которое обладает разной степенью структурированности — аморфности, фик-сируемости — регулируемости в зависимости от установочности или проблемности сознания личности.

Характер теоретической модели определяет диапазон возможностей личности: регулировать реальное общение, способность — неспособность согласовывать свою активность (инициативу) с активностью других, оформлять ее, настаивать на ней, придавать ей социально приемлемые формы.