Я вскрикнула, засмеялась и выбежала на берег.

—Ай, ай, Мария Николаевна!

— Что такое?

— Мне казалось, что этот пруд очень маленький и с теплой водой, а она такая холодная.

— Еще рано, а пруд большой и, наверное, глубокий. Кругом деревья, много тени. Представляете себе эту картину?

— Нет, не совсем. Вот если бы вы поводили меня по берегу, показали деревья, если бы я могла сама проверить глубину, тогда бы лучше представила все это почти так же, как и вы, только без света, без окраски, а тень я ощущаю...

— Далеко в воду заходить нельзя, глубоко. Многие деревья растут прямо в воде, но что можно будет показать, я вам все покажу.

Рядом с лагерем находилось село Рай-Семеновское. В лагере для нас не нашлось отдельной комнаты, мы решили нанять себе уголок у кого-нибудь из колхозников. Но дня два или три мы еще прожили в лагере. Помню одну неприятную, дождливую ночь. М. Н. легла спать на кухне, а меня пригласила в свою комнату врач. В этот вечер я чувствовала себя очень утомленной, не было желания ни разговаривать, ни двигаться. Но в комнате врача мне все же захотелось на всякий случай ознакомиться с обстановкой и расположением комнаты, однако я постеснялась. М. Н. только показала мне те предметы, которые находились ближе к кровати, чтобы я не ушиблась или не свалила чего-нибудь. Показала также стол, на котором оставила для меня воду. Я легла спать. В комнате было прохладно, пахло сыростью.

Мне представлялось, что все предметы, которые я успела осмотреть,— конечно, я догадывалась, что в комнате были еще и другие предметы, которые я не осмотрела,— могли бы недружелюбно, отчужденно посмотреть на меня, если бы были живыми. Казалось мне так оттого, что комната и находившаяся в ней обстановка были незнакомы, непривычны. Те предметы, которые стояли ближе к кровати, как будто умышленно расположились на дороге, а те, которые я не осматривала, до которых не дотрагивалась — например, стулья, столики, шкаф, а также вторая кровать, где спала врач,— словно старались спрятаться от меня и шепотом поддразнивали: “Достань нас, потрогай нас”. Так я и уснула с ощущением такого поддразнивания.