Альтман (1977), в другом контексте, указывал на то, что смена объекта у женщин — в противоположность постоянству первого объекта у мужчин — может быть причиной больших сложностей, которые возникают у мужчин, вступающих в стабильные любовные отношения. Мужчины склонны к бесконечным поискам идеальной матери и к воссозданию догенитальных и генитальных страхов и конфликтов в своих отношениях с женщинами, что определяет их предрасположенность избегать глубоких, доверительных отношений. Женщины, уже отказавшись от своего первого объекта, более способны вверить себя мужчине, который хочет установить всесторонние генитальные и “отцовские” отношения с ними. Кроме того, решающим фактором женской способности проявлять преданность и доверие может выступать их постоянный уход за младшими и их защита, включающие биологические и психосоциальные детерминанты, в основном идентификацию с материнскими функциями, и связанные с этим сублиматорные ценности Супер-Эго (Блюм, 1976).

Несмотря на различия путей формирования способности к эротическому желанию и сексуальной любви, мужчины и женщины получают опыт из одного и того же источника — эдиповой ситуации, являющейся основным организатором и для всех индивидуумов, и для всех областей взаимодействия пары.

Я согласен с идеей Дэвида (1971) о том, что стремление к недоступному и запрещенному эдипову объекту, дающее энергию сексуальному развитию, является ключевым компонентом сексуальной страсти и любовных отношений. В этой связи эдипова констелляция может рассматриваться как постоянная черта человеческих отношений. Очень важно подчеркнуть, что невротические “решения” эдиповых конфликтов должны быть дифференцированы от их нормальных проявлений.

Нарушение границ исторически сложившихся сексуальных запретов любящим индивидуумом может быть названо активной реконструкцией его или ее истории эдиповых отношений, включая защитные и креативные фантазии, которые преобразуют повторение в новое. Преодоление социальных и сексуальных границ трансформирует бессознательные фантазии в реальные субъективные переживания; реципрокно активизируя мир внутренних объектных отношений, пара возвращается к эдипову мифу как социальной структуре (Эрлоу, 1974).