Страстный роман с коллегой по работе принес ему временное чувство сексуальной полноценности и удовлетворения, но с горьким привкусом сильного чувства вины по отношению к жене, которую он стал бессознательно воспринимать как властную, стыдящую, провоцирующую вину садистическую мать. У его матери раболепие по отношению к мужу сменялось мощными вспышками гнева против него. Мой пациент теперь стал чередовать вызванную виной покорность и примирительные шаги с периодическими внезапными детскими вспышками раздражения, когда он пронзительно кричал, бил посуду (так же, как и его мать) и неумело, заведомо неудачно пытался подражать отцу.

В подобных случаях жена чувствовала, что он плохо с ней обращается и проявляет насилие по отношению к ней, что было повторением ее переживаний с отцом. Пытаясь избежать поведения, которое пациентка видела в детстве у собственной покорной матери и воспринимала как унизительное, она стала отчаянно протестовать, привлекая в свидетели соседей, родственников и, главное, свою собственную мать.

В бессознательной попытке спровоцировать мужа на дальнейшее насилие, она принижала его сексуальную успешность, а также привлекла к попытке устыдить его своих детей-школьников и знакомых. В результате эскалации насилия он однажды ударил ее, и она мгновенно сообщила о его жестоком обращении местным властям. Тогда им были рекомендованы диагностика и терапия супружеских отношений.

Этот случай иллюстрирует бессознательные идентификации и репроецирование родительских образов на брачного партнера; интроекты Супер-Эго с их “коллекционированием несправедливостей”, “праведным негодованием” мощно рационализировали поведение, служившее оправданием взаимного преследования и отреагирования бессознательного чувства вины, поскольку существовали аспекты взрослых супружеских отношений, которые оба находили невыносимыми. В процессе психоаналитической терапии выяснилось, что истоки сексуальных запретов жены находятся в ее бессознательных попытках воссоздать садомазохистические отношения с проявляющим насилие отцом. Терапия мужа вскрыла его безуспешную борьбу с могучим и угрожающим отцовским образом под слоем амбивалентности по отношению к провоцирующей и отвергающей матери.