Но радостные знойные дни неожиданно кончились, и, захватывая все новые пространства, со стороны Крыма шла и набухала огромная туча. Она дохнула холодом, и листья яблонь и тополей прилегли на серебряное брюшко, трепеща и вздрагивая. Пока мы с сестрой советовались, не уйти ли нам в город подобру-поздорову,уходить было уже поздно: туча стояла над нами и спастись от нее нельзя было.

(По В.Инбер)

Бахчисарай

Перрон в Симферополе был пуст. Окна станционного буфета были ярко освещены. На длинном столе с серебряными ведрами для шампанского стояли в вазах ветки миндаля. Молодой смуглый моряк сидел за столом и,облокотившись, небрежно курил. Когда поезд тронулся,он не спеша вышел из ресторана и ловко вскочил на ходу в последний вагон.

Проводник погасил свечи, и в тихой синеве рассвета открылась передо мной древняя земля: вершины гор,освещенные зарей, шумящие по гальке прозрачные речки и магическое свечение неба там вдали, куда, оставляя за собой длинное розовое облачко пара, мчался поезд.

В Бахчисарае я сошел. Городок был тесен, вымощен стертыми плитами. Журчала в фонтанах вода. Женщины набирали ее в медные кувшины, и, наполняя их, вода быстро меняла звук — от высокого до самого низкого. Но это были не те фонтаны, какие я видел раньше,где струя била из клюва бронзовой утки или пасти дельфина. Это были каменные плиты, вмурованные в глухие стены, из отверстий в них ленивой струйкой лилась вода. Как слезы падали медленные капли знаменитого «Фонтана слез» в Бахчисарайском дворце из чаши в чашу, чуть звеня. Дорога в пещерный город Чуфут-кале шла по желтой карстовой котловине, заросшей колючим кустарником.Я не понимал, что такое — пещерный город, пока не увидел отвесный желтый утес, изъеденный, как сотами,множеством окон. Кто вытесал этот город? Никто не мог объяснить мне этого: вокруг не было ни души. Я был один в этой воздушной пустыне. Двигаться не хотелось. Я лег на спину и задремал.

Когда я проснулся, небо уже пламенело, и по нему были разбросаны багровые облака. Солнце садилось, и его медный диск заливал горы зловещим заревом. Невиданный этот пожар становился с каждым мгновением резче, грубее. Он разгорался до последнего накала, чтобы вскоре мгновенно погаснуть. Так и случилось: солнце зашло, и тотчас зашумел в терновнике холодный ветер.