Где-то в глубине души я действительно сердился на дочь, однако девочка не сделала ничего плохого — она просто попыталась найти предел, до которого можно просить о том, что она хочет. Я — взрослый и должен был сам сказать, что я могу дать, а что не могу. В тот день я особенно отчетливо понял: определять, что я могу дать, а чего не могу, — моя задача. А ее дело — просить, пока она не достигнет предела. Нечестно было позволить дочери вытолкнуть меня за этот предел, а затем винить ею за излишнюю требовательность. Впоследствии я следил за тем, чтобы не давать слишком много и четко устанавливать границы своих возможностей. В результате мне больше не пришлось сожалеть о том, что я делаю для дочери.

Когда мои дети слишком требовательно вели себя на людях, я всегда воспринимал это как сигнал, что даю им слишком много. Если отец с матерью дают ребенку слишком много, он обязательно становится чрезмерно требовательным. Иногда родители просто не осознают, что сверх меры задабривают и балуют ребенка. Отцу с матерью очень приятно доставлять своему чаду радость, и они не замечают, что слишком часто уступают малышу и дают ему слишком много власти.