Овод постоянно испытывает тревогу, недоверие и страх перед опасностью. Появляется даже неприязнь, раздраженность и ярость, вызванная необходимостью борьбы против несправедливости.

При этом в тексте постоянно встречаются чистые звуки, ясные, серебристые и красивые голоса героев, лица героев озаряет вдохновение.

При всем том, что в модели порождения текста первичны именно субъективные переживания, в тексте в качестве первопричины предстают обоснования "внешнего" (сюжетного) характера: "Жандармы старались поймать его на слове и уличить... И страх попасть нечаянно в ловушку был ... велик...

Такого рода ссылки на реальность делают текст убедительным и достоверным, а художественность достигается за счет верного перевода с языка чувств на язык слов.

Интересным в этом плане является вопрос о природе описываемых в тексте психологических состояний. Сама Э.Войнич говорила так же, как и многие другие писатели: "Если бы меня спросили, почему я решила (писать — В.Б.) моим единственным ответом было бы, что я не могла иначе. Я знаю только, что на протяжении всей моей долгой жизни бесплотные создания моего духа, некоторые в человеческом образе, другие в форме музыкальных звуков, приходили и уходили, не спрашивая моего разрешения, и мне оставалось лишь одно — по мере сил своих поспевать за ними" (Войнич 1945, 330).

Подобные высказывания подтверждают обусловленность процессов художественного творчества бессознательными процессами. При этом очевидно, что часть аспектов, относимых к эстетике художественного текста, обусловлена возможностью построения текста по законам индивидуальной психологии и в рамках индивидуального семантического пространства, ограниченного акцентуацией авторского мироощущения.