Сэлли: Когда я жила в собственной квартире, я любила включать проигрыватель погромче, пока мыла посуду или делала что-то еще. Я из тех людей, которые занимаются творчеством под очень громкую музыку. Но в соседней комнате живет Нэд. Его спальня рядом с моей студией, и он писатель, так что ему нужна тишина. Поэтому когда я включаю музыку громко, он хочет, чтобы было потише, а это вмешательство в мою личную жизнь — ведь я-то люблю, чтобы было громко. Получается конфликт. Знаете, здесь все зависит от того, как люди умеют договориться: ведь мы с ним можем прекрасно это уладить, но только не вводя правило, что музыку нельзя включать в какие-то часы, а просто сказав: «Послушай, сегодня мне действительно необходимо, чтобы она играла громко». И я достаточно важна для него, чтобы он уступил, или наоборот, понимаете?

Здесь люди с легкостью приспосабливаются к настрою друг друга — не в соответствии с правилами или принципами, не подчиняясь авторитетам, а просто потому, что прочувствованно относятся к потребностям друг друга в данный момент. Однако не все проблемы решаются так легко.

Опросчик: Каким образом вы решаете такие проблемы, как ревность?

Сэлли: Существуют разные виды ревности. Есть такая ревность, для которой здесь, в нашем доме, я едва ли не главный объект. Хотя я не так уж активно беру на себя роль лидера, просто я такой человек, что у меня во всех взаимоотношениях центральная роль. Я, например, состою в близких отношениях с большим числом людей — не потому, что я в этом лучше других, а потому, что для меня это важнее, чем для остальных. Некоторые тратят много времени на то, чтобы улаживать споры, общаться с людьми или радовать людей. Для меня это как бы главное занятие. Я люблю это едва ли не больше, чем все остальное. И я знаю, что кое-кто чувствует ревность или возмущение из-за такой моей центральной роли. И мне это тяжело, очень тяжело — ведь я чувствую, что мне не следует меняться. Впрочем, в моей жизни всегда была такая проблема: я просто чувствую себя не в своей тарелке, когда рядом есть кто-то, кто мне завидует. Я тогда начинаю принижать себя, замечать все свои ошибки, и ничего хорошего в этом нет... Все только хреновей становится, понимаете? И еще насчет группового лидерства. Если у кого-нибудь здесь возникают проблемы, он, без вариантов, идет ко мне. А я-то знаю, что найдется один-другой завистник, который скажет: «Почему люди всегда обращаются к тебе? Почему они всегда идут к Сэлли? Я тоже хотел бы быть полезным». Мне это очень неприятно.