Хэл полагает, что огромные различия в семейном воспитании и образе жизни, а также то обстоятельство, что жене никак не удавалось найти общий язык с его друзьями, особенно с его друзьями по работе, стали дополнительными факторами, повлиявшими на растущую отчужденность супругов. Но были и иные факторы.

Хэл: Думаю, что меня по-настоящему травмировало, так это то, что я был очень отзывчивым на ласку и нуждался в любви и заботе, хотя мне тогда и в голову не приходило, что, поскольку я был лишен этого в детстве, у меня осталась неудовлетворенная потребность в этом. Помню, как-то я потянулся поцеловать ее, а она от меня отшатнулась. Никогда этого не забуду. Впрочем, мне было очень трудно выказывать нежность. Я всегда думал, что она будет отвергнута из-за моего телосложения — ведь я невысокий, — и я никогда не считал, что могу вызвать у кого-нибудь какое-то особенное отношение, не связанное с моими деньгами. Это все равно, что покупать себе друзей. А когда потом кто-то, с кем считаешь наконец-то возможным установить подлинные взаимоотношения, начинает отдаляться и отвергать тебя, — я думаю, для меня это было слишком.

Я окончил учебу вопреки стараниям моей жены, я все-таки добился этого! И мне трудно сказать, была ли то своего рода ревность или еще что-то, но мне казалось, что чем выше я поднимался по социальной лестнице, тем обиженнее становилась моя жена. Она никогда не выказывала свою обиду напрямую, но именно так она себя вела. Например, я уезжал в колледж утром, а, возвращаясь днем, заставал ее в постели. Приятели, помню, дразнили меня насчет того, что мне самому приходится стирать себе одежду и убирать дом по воскресеньям. И это лишь некоторые моменты, которые меня так раздражали.

Наша сексуальная жизнь через короткое время стала не слишком приятной. Мне наш секс, в сущности, не нравился. Несколько раз я порывался уйти. Помню, однажды я все-таки ушел, а потом вернулся... Я отсутствовал примерно сутки. А потом я подумал: ладно, это не выход. Мы легли в постель и плакали, нам было печально, и мы переживали это вместе. Мне стало получше, но, думаю, глубоко внутри себя я знал, что это не надолго.