Как-то раз мы вдвоем напились больше обычного. И вот: конец апреля, теплая весенняя ночь, крыша девятиэтажки и раскинувшееся над нами огромное звездное небо. Тогда мы впервые попробовали заниматься любовью.

До этого мы позволяли друг другу уже любые ласки, и он прекрасно знал о том, что я еще девочка. Его слова, произнесенные со спокойной такой уверенностью:

– Значит, я буду у тебя первым.

Мы мучились довольно долго. Ничего не получалось. По его словам, я «зажималась», хотя, напротив, на самом деле я всеми силами старалась расслабиться. Так и разошлись ни с чем.

После этого я начала ужасно психовать. Меня терзали мысли о том, что со мной что-то не так, что-то не в порядке... Я боялась, что никогда не смогу этим заниматься.

У меня там все было так узко, что было больно даже засовывать палец! Неудача на крыше окончательно «доконала» меня. Я больше ни о чем не могла думать, кроме этого! Дома я плакала.

И я решила: во чтобы ни стало, пусть даже будет очень больно... но я докажу себе, что со мной все в порядке. И доказала. Это случилось на следующий день, на квартире у его друга. Я очень боялась. Но надо было убедиться, надо было доказать себе... Я легла с ним в постель из отчаяния. А еще он уговаривать умеет...

Да, помучиться ему со мной пришлось немало. Как только он переходил к «решительным действиям», адская боль сводила мне судорогой весь живот и ноги. Он старался осторожно. Осторожно не получалось. Он это понял и решил тогда «сделать все это сразу», чтобы меня не мучить.

От боли у меня потемнело в глазах, и я чуть не потеряла сознание.

Когда я поняла, что это все – Боже, какое облегчение я испытала! Про себя я кричала:

«Спасибо!!! Спасибо тебе!»

Провела рукой между ног и увидела на пальцах кровь, кровь, значит, все нормально. А крови было много. Как оказалось, разорвано там у меня все было основательно. Заживало долго. Но это ерунда.

Узнали родители. В ту же ночь меня очень жестоко избили. Били всю ночь. Ремнем, по чему попало. Я закрывала руками лицо и грудь – били по рукам. Отец хотел «выпороть по тому самому месту, чтоб никогда ни с кем не смогла» – слава Богу, мама не дала. Он таскал меня за волосы. Кидал на пол, унижал, хлестал ремнем в диком исступлении.