То, к чему стоит стремиться, – это компромисс, в котором достигается равновесие между двумя противостоящими силами. Таким образом, для того чтобы жизнь была полезной, нужно, чтобы конкретные паттерны жизнедеятельности одновременно выражали обе силы. Хотя в рамках модели конфликта и можно представить осуществимый компромисс, при котором одна из сил будет время от времени доминировать над другой, но это возможно только в результате динамического равновесия между силами. С точки зрения Бейкана, если вы хотите избежать физических и психологических расстройств, вы должны проявить и силу, и выразить свое "я", каждое из которых уравновешивает друг друга. Ангьял также считает, что наиболее эффективное сочетание независимости и объединения происходит в результате совместного проявления автономии и капитуляции. В терминах Ранка каждый должен свести к минимуму и страх жизни, и страх смерти. А для Фрейда, Мюррея и эго-психологов высшая цель в жизни – это достижение максимального удовлетворения инстинктов при минимальном ощущении боли и вины. Здесь мы тоже видим представление об уравновешивании двух основных сил в форме потребностей ид и суперэго. Салливан во многом соглашается с этим. С точки зрения модели конфликта лучшее, чего можно достичь в жизни, – это компромисс равновесия.

Но нужно еще поговорить о том варианте модели конфликта, который признает, что одна из сил присуща человеку, а другая – обществу. Поскольку, для того чтобы существовал конфликт, силы должны быть противоположны друг другу. Эта позиция необходимым образом определяет человека как индивидуалиста с эгоистическими целями, так как общество, естественно, должно определяться в терминах группы на основе всеобщего блага. Поскольку общество состоит из других обладающих разумом существ, эгоизм индивида может быть выявлен и сурово наказан. Поскольку в своей эгоистичности человек противостоит другим людям, его можно заставить чувствовать стыд и вину. Все это означает, что одна из двух сил, та, что присуща обществу, обладает властью обнаружить и пресечь другую, индивидуалистическую силу. Но индивидуалистическая сила совсем не обладает подобной властью. Поэтому, если нужно достичь компромисса, подразумевающего равновесие, индивидуалистическая сила должна быть как-то защищена, чтобы компенсировать возможности по обнаружению и пресечению, которыми обладает социальная сила. Если бы такой защиты не существовало, человеку пришлось бы отказаться от своей природы, что сделало бы невозможным достижение компромисса.