Эволюция животного мира шла, как доказал еще Ч. Дарвин, по законам биологической наследственности, т. е. у новых поколений животных определенного вида возникали более совершенные формы поведения (инстинкты — генетически обусловленные, безусловно-рефлекторные, бессознательные поведенческие акты и большие возможности прижизненной выработки условных рефлексов) лишь после того, как опыт борьбы за существование их предков воплощался в анатомо-физиологические изменения нервной системы родителей и передавался генетически детенышам. Для этого нужны были сотни тысяч и миллионы лет стихийных биологических мутаций.

Но у человека возникла принципиально новая форма закрепления и передачи опыта старших поколений — через продукты активности, воплощенные в более совершенную систему языка, обогащение знаний, навыков и умений (носителями их выступают родители, старшее поколение, книги, образовательные учреждения), в изобретенные орудия и способы труда, в продукты человеческих исканий, творчества и созидательной практической деятельности, т. е. города, транспорт, средства передачи информации, технику, технологии и др., в нормы и ценности человеческого поведения (правила, традиции, обычаи, отношения). В результате у человека возникли две линии накопления опыта: одна (рис. 4.2, ПП) — природная, биологическая, линия анатомо-физиологических изменений нервной системы; вторая (рис. 4.2, С) — психологическая, основанная на воплощении опыта в продукты человеческого ума и производительной деятельности.

Изменения по первой линии за последние 30—40 тыс. лет (для более или менее заметной биологической эволюции нужно время в десятки и сотни раз большее), как уже отмечено выше, не существенны и никак не могут объяснить колоссального скачка, происшедшего в развитии психики и возможностей человека за это время. Объяснения лежат именно в новизне, роли, механизмах и закономерностях новой, второй линии накопления и передачи человеческого опыта. Специфика ее в том, что опыт накапливался и накапливается преимущественно не в самом человеке, а вне его, как бы рядом с ним, превращаясь в гору богатств и достижений человеческого сознания, духа, труда, творчества. Этот опыт — кладовая человеческих богатств, но содержащая лишь потенцию развития каждого поколения и индивида.