Направленность искусства на выражение высших духовных ценностей привела к повышению уровня абстрагирования его художественного языка, повышению степени условности его выразительных средств и в конечном счете к высокоразвитому художественному символизму. Кроме того, искусство иконописи «анонимно», т. е. икона призвана выражать не субъективное мироощущение и мировосприятие художника, а «вовек незыблемую божественную истину».

Особую роль в православной эстетике играл цвет. Он выступал важным выразителем духовных сущностей, обладая глубокой художественно-религиозной символикой.

Таким образом, в форме, цвете, линии, композиции икон удалось с предельной возможностью для искусства воплотить невыразимые словами тайны мировидения и мироощущения. Не случайно религиозные мыслители первой половины XX века, глубоко почувствовав духовную силу только что открытой тогда древнерусской живописи, точно и образно определили ее как «умозрение в красках» (Е. Трубецкой), «философствование красками» (П. Флоренский), «иконографическое богословие» (С. Булгаков), «теология в образах» (Л. Успенский). Именно эти функции, тяготеющие в целом к художественному выражению глубочайшей, словесно не выговариваемой духовности, и выполняла живопись в древнерусском мире.

Несмотря на многие особенности икон: преувеличенность, даже искаженность, некоторых пропорций, подчеркнутость линий, обратную перспективу, обилие золота и самоцветов, бархатные и шитые жемчугом и камнями пелены, — все это, во-первых, способствовало рождению в человеке эстетических чувств, а во-вторых «все это в свойственных иконе условиях, живет вовсе не как пикантная экзотичность, а как необходимый, безусловно неустранимый, единственный способ выразить духовное содержание иконы» (СНОСКА: Флоренский П. А. Христианство и культура. С.515-516).

Но для того, чтобы создать у человека эмоциональное отношение к религиозным образам, необходимо представить их в близких, чувственно воспринимаемых, человеческих формах. Поэтому, одними из важных стимулов приобщения к духовности являются красота и эстетическое чувство. Красота живописного изображения доставляет зрителю специфическое «духовное наслаждение», «духовную радость» (Дамаскин, Иосиф Волоцкий).