Под телом я подразумеваю модус, выражающий известным и определенным образом сущность Бога, поскольку она рассматривается как вещь протяженная (res extensa) (Ук. изд., с. 402).

Таким образом, протяженность есть атрибут Бога, а чье-либо тело есть конкретный модус этого атрибута. Несмотря на присущую чьему-либо телу видимость индивидуальности фактически ее надлежит понимать как часть природы – как компонент всей системы существующего, которая также известна как "Бог". Чье-либо тело "детерминировано" подобным образом, поскольку то, что оно есть то, что есть, является необходимым следствием того, что Бог есть.

С другой стороны:

"человеческая душа есть часть бесконечного разума Бога" (Ук. изд., с. 412).

Чья-либо ментальная жизнь представляет собой модус одного из двух атрибутов Бога – мышления. Несмотря на присущую чьей-либо душе видимость индивидуальности фактически ее надлежит понимать как часть божественного сознания, известного как "Бог", как компонент всей системы существующего, которая также известна как "Природа" в силу своей протяженности.

Отсюда следует, что люди не есть субстанции, и их сознания и тела не являются субстанциями. Они модусы двух атрибутов Бога, а он – единственная субстанция. Так что, когда Спиноза говорит: "субстанция мыслящая и субстанция протяженная составляют одну и ту же субстанцию" (Ук. изд., с. 407), он говорит о Боге или о Природе.

Если же речь идет об отдельном человеке, то мы могли бы сказать: мыслящий индивид есть индивид, обладающий телом, а индивид, обладающий телом, есть мыслящий индивид, поскольку мы помним, что индивид и есть те ментальные и физические свойства, которые в действительности являются частями Бога или Природы.

Следует ли всему этому верить? Следствием метафизики Спинозы является то, что человеку не вполне корректно говорить о себе – о том индивиде, кем он является, – что это он двигает своим телом или мыслит свои мысли. Бог движет вашим телом и мыслит ваши мысли. Например: