Отношение коллективистического общества к знанию и науке также является по преимуществу утилитарным. Знание ценится не само по себе, а прежде всего как средство достижения определенных, социально значимых целей. Наука рассматривается как инструмент совершенствования общества и природы. «Наука для науки» режет в этом обществе слух в такой же мере, как «культура ради культуры» и «искусство для искусства».

Средневековье (особенно раннее) конкретные науки рассматривало почти исключительно как прикладные к толкованию авторитетных источников и как иллюстративно-дидактический материал для религиозной проповеди. «...Назначение математики полагалось прежде всего в объяснении библейских чисел; физики и астрономии - в подтверждении библейской космогонии; биология нужна была для учета всей божьей твари, допотопной и послепотопной; минералогия - для оценки божественной «экономии» в неживой природе и т.п. И конечно все эти науки были поводом для морализирования» (СНОСКА: Майоров Г. Г. Формирование средневековой философии. С. 234). Такова была роль - по преимуществу дидактическая - конкретных наук с точки зрения официальной средневековой идеологии.

В коммунистическом обществе особенно печальным было положение общественных наук. Они утратили всякую независимость от коммунистической идеологии и всякий интерес к конкретному исследованию. Главным стало проведение марксистско-ленинской линии во всех сферах изучения общества, иллюстрация безусловной правильности марксизма-ленинизма и его достаточности для объяснения любых явлений общественной жизни.

В декабре 1930 г. Сталин, обращаясь к советским философам, заявил, что пора «сгрести и вычистить весь навоз, накопившийся в вопросах философии и науки» и в особенности так называемый меньшевиствующий идеализм. Был определен новый курс советской философии - «разработка материалистической диалектики на основе работ Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина» (СНОСКА: См.: Буллок А. Гитлер и Сталин. Жизнь и власть. Т. 1С. 505. С 1925 по 1928 г. в самый разгар борьбы с оппозицией дважды в неделю Сталин приглашал к себе для занятий философа Яна Стэна. Сталина интересовали диалектика и те моменты философии Канта и Гегеля, которые явились отправным пунктом для ее разработки. В 1937 г. по прямому приказу Сталина Стэн был арестован и в том же году казнен. С биологией Сталин знакомился, беседуя в конце 40-х гг. с академиком Лысенко, уверявшим, что его генетика на голову выше буржуазной лженауки под тем же именем, поскольку использует принципы материалистической диалектики. Готовясь выступить с новаторскими идеями на поприще лингвистики, Сталин несколько раз побеседовал с филологом А. С. Чичиковой. «Вопреки широко распространенному мнению, - рассказывала она, - с ним можно было спорить, иногда он соглашался» (См.: Там же. Т. 2. С. 627)).