Очень сложно описать это воздействие человека на человека в нерегламентированном общении, в общении души с душой, где слова часто не имеют большого значения важнее отношение. Оно же может быть выражено во взгляде, жесте, короткой реплике, совместном чувстве... Этот другой человек находит имя для Я подростка и таким образом делает его видимым, доступным для воздействия, доступным для необходимой защиты, ухода и, если хотите, то для любви.

Доли этого нет, если к Я подростка подходят с мерками универсальной правильности жизни (словно такая существует), он попадает в конфликт между своим Я и несоответствующей ему формой жизни. В зависимости от степени ее  жесткости и степени несоответствия подросток будет переживать разного рода напряжения - от депрессии до агрессии, пытаясь разрешить этот конфликт. Ситуация осложняется тем, что ресурсы для интегрирования собственного Я у него не бесконечны, отсутствие необходимой психологической информации приведет к пустоте. Это то, что еще называют духовным оскудением, безразличием к жизни, безответственностью, потерей себя и тому подобное. Это еще одно рассуждение о том, что огонь жизни Я в подростке поддерживает взрослый человек, всей своей жизнью показывающий ее осуществимость.

Преобладание нормативного содержания в отношении со взрослым толкает подростка на поиск людей, которые могут подарить ему любовь, отнестись к нему самому, а не к какому-то придуманному, фантомному образу Я этого конкретного человека. Такими людьми оказываются сверстники, хотя это могут быть и люди (компании) более старшего возраста. Эти люди могут дать подростку (в силу своей жизненной некомпетентности) недостоверную психологическую информацию, что окажет свое влияние на его отношение к собственной жизни.

Недаром конкретные экспериментальные данные показывают, что доверительное общение с родителями связано с проявлениями пониженной тревожности, а регламентированность - с повышенной.

С сожалением приходится констатировать, что потребность подростков в нерегламентированном общении со взрослыми не получает своего удовлетворения, так как в жизни преобладает регламентированный тип общения. Остается только думать, что за этим стоит еще одно проявление обусловленной любви, замененной псевдолюбовью, то явление, которое носит культурно-обусловленный характер, где идеал человека и концепция жизни не являются научными абстракциями, а составляют ткань отношения человека к другому человеку.

Вспоминаются в этой связи слова подростка, сорвавшиеся у него в ответ на упреки взрослых в его плохости: «Вспомните хотя бы, как вы меня любили в детстве». Хорошо еще, что есть что вспомнить.