Понимая всю условность описания содержания этой педагогической позиции в предложенной выше форме, хотелось бы показать, что она противоречива и бесконечна, что дает основания говорить о том, что в ней есть место для свободы, ответственности и любви каждого человека.

Приведу пример бытовой ситуации - отец и сын:

- Давай придумаем, что мы приготовим для мамы. Предлагай.

- Торт.

- Хорошо, согласен. Распределим, что будешь делать ты, а что - я.

Все не так сложно, но надо осуществить усилие по удержанию сущностных характеристик как своих, так и другого человека. На этом пути проявляется достоинство человека, рефлексия становится необходимой, личностная позиция - естественной, а воздействие другого не воспринимается как проявление силы; компромисс, согласие - естественное следствие воздействия. Принятие решения - проявление своей экзистенции, пусть в простой, бытовой форме, но это естественное в данный момент времени ее проявление.

Концепцию воздействия, в отличие от механической, я назвала бы здесь антропологической. Она предполагает как минимум вероятностный подход к человеку, необходимость решения другим и самим собой задачи - задачи бытия, задачи жизни, в которой (если она действительно жизнь) нет готовых алгоритмов - их надо постоянно создавать, если хотите, - выдумывать.

Участникам педагогической позиции приходится с необходимостью постоянно изменяться - в проявлениях своей экзистенции находить все новые и новые формы - превращенные формы концепции жизни, которой они владеют. Это делает их не только равными друг другу с этой точки зрения, но и равными самим себе. Они не теряют свое Я, а обретают его многообразие в идентичности собственной экзистенции. Говоря иначе, воздействие не разрушает людей, а каждому приносит новые переживания их сущности.

Итак, педагогическая позиция представляет собой владение целостной (экзистенциальной-антропологической или ситуативной-механической) концепцией жизни человека. На основе ее содержания воплощается степень зависимости одного человека от другого в конкретные воздействия.  В антропологической позиции необходимость самозащиты взрослых от детей, о которой уже упоминалось выше, отпадает, переживание экзистенциального равенства становится основой доверия и собственной силы и для детей, и для взрослых.

Думаю, что в настоящее время осуществление антропологической педагогической позиции существенно осложнено тем, что социальное Мы и экзистенциальность человека далеко не совпадают по интенсивности представленности в сознании людей. Практика работы с людьми (особенно с семьями) показывает, что даже члены семьи почти никогда не пользуются этим местоимением, преобладает Я и его производные, тем более осложняется ситуация определения.