Мы можем сколь угодно часто подчеркивать, что человеческий интеллект бессилен в сравнении с человеческими влечениями, и будем правы. Но есть все же что-то необычное в этой слабости;

голос интеллекта тих, но он не успокаивается, пока не добьется, чтобы его услышали. В конце концов, хотя его снова и снова, бесконечное число раз ставят на место, он добивается своего. Это одно из немногочисленных обстоятельств, питающих наш оптимизм относительно будущего человечества, но и одно само по себе оно много что значит. На нем можно строить еще и другие надежды. Примат интеллекта маячит в очень, очень неблизкой, но все-таки, по-видимому, не в бесконечной дали. Вы знаете, почему: в конечном счете, ничто не может противостоять разуму и опыту.

Вера и разум, хотя находятся в постоянном и неизбежном взаимоотношении, представляются, однако, в сущности, говоря математическим языком, величинами несоизмеримыми и поэтому не могущими заменить друг друга, стать одно на место другого. Заменить веру разумом или наукой так же невозможно, как заменить математику историей или музыку скульптурой. Поэтому, собственно говоря, не может быть и борьбы между разумом и верой как таковыми.

Опыт и основанная на нем наука дают нам факты. Разум и основанная на нем рациональная философия дают нам отвлеченные начала. Вера и основанная на ней религия дают нам начала, которые выражают не то, что бывает или может быть, а то, что должно быть. Ясно, что мы имеем три специфически различные умственные области, из которых ни одна не покрывает другую и, следовательно, не может заменить другую. Это нисколько не мешает тому, что все три самостоятельные области находятся в постоянных и тесных взаимоотношениях.

Так, сердце, мозг и желудок суть разнородные и несоизмеримые органы — один не может заменить и упразднить другого, но именно вследствие этого они соединены внутренней неразрывной связью в одном конкретном организме и одинаково необходимы для его целости. Синтез веры, разума и опыта, откуда само собою должен следовать синтез религии, философии и положительной науки, вполне возможен.