Ради единообразия способа выражения будем называть тот факт, что какое-то влечение не может быть удовлетворено, отказом; установление, предписывающее этот отказ, — запретом, а состояние, вводимое посредством запрета, — лишением. Следующим шагом будет различение между лишениями, которые затрагивают всех, и такими жертвами, которые касаются только отдельных групп, классов или просто одиночек. Первые — древнейшие: с запретами, предписывавшими эти лишения, культура начала, неизвестное число тысячелетий назад, свой отход от первобытного животного состояния. К своему изумлению, мы обнаружили, что они все еще действуют, все еще составляют ядро враждебных чувств по отношению к культуре. Страдающие от них импульсивные желания заново рождаются с каждым ребенком; существует целый разряд людей, невротики, которые уже и на эти отказы реагируют асоциальностью. Речь идет об импульсивных желаниях инцеста, каннибализма и кровожадности. Звучит несколько странно, когда эти импульсивные желания, в осуждении которых все люди, по-видимому, единодушны, ставятся на одну доску с другими. Однако психологически приравнивание одних к другим оправдано.

Отношение культуры к этим импульсивным древнейшим желаниям никоим образом не одинаково. Лишь каннибализм представляется всеми отвергнутым и для неаналитичного рассмотрения вполне преодоленным. Силу инцестных желаний мы еще можем почувствовать за соответствующим запретом, а убийство нашей культурой (война, казни) до сих пор практикуется, даже предписывается. Возможно, нашей культуре предстоят фазы развития, на которых удовлетворение еще и других, сегодня вполне допустимых желаний будет казаться таким же неприемлемым, как сейчас каннибализм.

Уже в этих древнейших отречениях дает о себе знать один психологический фактор, сохраняющий значение и для всех последующих. Неверно, что человеческая психика с древнейших времен не развивалась и, в отличие от прогресса науки и техники, сегодня все еще такая же, как и в начале истории. Мы можем здесь привести пример этого психического прогресса. Наше развитие идет в том направлении, что внешнее принуждение постепенно уходит внутрь, интериоризируется. Психическая инстанция, человеческое сверх-Я (сознание себя как социального существа), включает внешнее принуждение в число своих заповедей. Каждый ребенок демонстрирует нам процесс подобного