Если отличия и положение в обществе достигаются почти исключительно на государственной службе, а исполнение обязанностей похвальнее, чем выбор собственного пути, то все занятия, не дающие признанного места в официальной иерархии или твердого дохода, считаются второсортными и даже сомнительными. В этом случае трудно ожидать, что многие предпочтут свободу обеспеченности.

Если же альтернативой зависимому и прочному положению является положение самое шаткое, когда тебя одинаково презирают и в случае успеха, и в случае неудачи, немногие устоят против искушения выбрать прочность и обеспеченность, пожертвовав свободой. А когда все зашло уже так далеко, свобода действительно превращается почти в издевательство, ибо ее можно получить, только пожертвовав большинством земных благ. В этой ситуации неудивительно, что все больше людей должны считать, что свобода без прочной экономической базы ничего не стоит и готовы ею пожертвовать ради уверенности в завтрашнем дне.

Необходимо вновь научиться без страха признавать, что за свободу надо платить и что мы как личности должны быть готовы для сохранения свободы идти на материальный риск.

VI

Именно в эпоху демократии более всего нужно опасаться деспотизма.

Необходимо и желательно, чтобы центральная власть, управляющая демократическим народом, была сильной и активной. Ни в коем случае нельзя ее ослаблять, делать вялой. Но при этом необходимо препятствовать злоупотреблению с ее стороны своей ловкостью и силой. Вместо того чтобы передавать правителю всю власть, часть ее следует доверить временно сформированным из простых граждан промежуточным органам управления. Тогда свобода частных лиц будет более надежно защищена, при этом не пострадает и их равенство.

Частные лица, вступая в ассоциации, могут создавать очень богатые, очень влиятельные и очень сильные организации. Таким способом можно достичь многих самых важных политических преимуществ. Политическая, промышленная, коммерческая, научная или литературная ассоциация будет действовать как образованный и могущественный подданный, которого нельзя ни согнуть по своему желанию, ни притеснять втихомолку и который, отстаивая свои собственные права перед лицом власти, спасает всеобщие свободы.